Ведьма кивнула, чтобы успокоить княжну, и сказала Марфору:
– Ударим вместе на счет «раз».
Эльф поднял руки. Дарина привычным жестом размяла пальцы. Глядя на синие искры, проскочившие между ладоней Марфора, ведьма вдруг вспомнила слова эльфа:
«И твое боевое прошлое, и мое, не менее боевое, сейчас не имеет значения...».
Но оно имело значение.
Всегда.
– ТРИ! – выкрикнула она.
* * *
Теплая пустота выплюнула Ингвара. По ушам резанул пронзительный вой. Перед глазами воина мелькнули деревья, две девушки и алая полоса крови на вытоптанной траве. Дружинник ударился ногами о землю, упал на одно колено. Ингвар покосился на девушек – это они кричали. Вокруг них в беспорядке метались несколько подростков. Между подростками и Ингваром парень в серой рубахе бил морду бородатому здоровяку. Баба в цветастом платке тащила за руку мальчика лет десяти к оливковой роще так энергично, что только пятки мелькали. Воин снова посмотрел на раненых девушек. Теперь он заметил, что у них совершенно одинаковые лица и платья – черные, с фиолетовой руной «V» на подолах. А может, это была какая-то другая руна, но сейчас этого было уже не разобрать – по подолам были разметаны желто-красные внутренности. Ингвар видел, что спасти девушек нельзя. «Кто бы их прикончил, – подумал воин. – Чтобы не мучались... Придется, видно, самому». Он протянул руку к поясу, чтобы снять кистень. Резко запахло озоном, горячая струя воздуха полоснула Ингвара по лицу. Воин застыл, как статуя, и зажмурился. Нестерпимо горячая сфера со свистом промчалась мимо него. Волосы на голове Ингвара затрещали. Раздался глухой удар. Когда Ингвар открыл глаза, девушек уже не было. Над воронкой поднимался черный дым и пахло горелым мясом. Глава дружинников князя ощупал свое лицо и обнаружил полное отсутствие бровей, ресниц и, самое обидное, – усов, которые растил последние полгода.
– Вот дерьмо, – пробормотал Ингвар на неречи.
– Дерьмо у тебя в башке, – хрипло ответили ему с неба, тоже на неречи. – А это – огненный шар!
Ингвар узнал голос Ундины и расхохотался. С этой ведьмой Ингвар протанцевал всю вчерашнюю ночь напролет. Утром, когда князь объявил о своей помолвке с целительницей крыла «Змей», Ингвар и Ундина заявили, что исполнят старинную боремскую песню, очень подходящую к случаю. Выступление дуэта было принято очень благосклонно всеми, кроме самой невесты. Светлана единственная владела неречью и сразу поняла, что Ингвар и Ундина поют действительно очень старинную и очень неприличную песню о сватовстве школяра.
– Еще один такой шар, – закричал воин, запрокинув голову, – и я останусь без своих шариков!