Михей повторял заученное на уроке, не особенно вдумываясь в смысл гладких слов. Мальчик заметил, как мать скривилась от отвращения.
– А ты что думаешь? – спросил он.
Адриана повесила последнюю пеленку и села на завалинку.
– Это тебе Святовит поручил разузнать? – спросила она.
Адриана вытащила металлический портсигар с выгравированным на крышке медведем, вставшим на задние лапы. Когда-то очень давно изображение было покрыто серебром. Адриана прошла всю войну медсестрой при полевом госпитале дивизии Серебряных Медведей, Михей родился и провел большую часть жизни там же. Казенная обстановка медицинских учреждений до сих пор казалась мальчику уютнее и милее домашней.
Михей отрицательно покачал головой.
– Ты тоже волшебница у меня, но ты же хорошая, – сказал он.
Мать достала папироску, чуть щелкнула пальцами. На кончике папиросы сама собой вспыхнула алая точка – Адриана призвала силу Огня. Для магов Воздуха курение было самоубийством, для магов Воды – просто невозможной вещью. А магам Огня было свойственно сжигать себя, так или иначе.
– Сидхи – они очень, очень другие, – сказала Адриана. – Хотя внешне они и похожи на людей.
– А сластолюбивые, это что значит? – спросил Михей. – Что сидхи сладкоежки?
Адриана усмехнулась и ответила:
– Можно и так сказать. Дар магии передается по наследству, и когда у людей и сидхов стали рождаться общие дети, то маги появились и среди людей. Вы уже проходили бунт Детей Волоса?
– Проклятые полукровки вступили на путь Нави и изгнали северных выродков, – кивнул Михей.
Мать поперхнулась дымом и закашлялась.
– Однако, как изменилась история с тех пор, как я ее учила, – сказала Адриана, и Михей почувствовал иронию в ее голосе. – Дети Волоса действительно были полусидхами, почти все. Но слугами Нави они не были. Дети Волоса призывали мертвую силу при помощи Пальцев Судьбы. И после бунта они отказались от своей власти, вернули артефакты в храм Моготы.
– Какая разница, Нави, Прави, – сказал Михей небрежно, – если вся магия – темный дар Хаоса, которым боги зла стараются отвлечь людей от предначертанного пути?
– Да, – сказала мать. – Император Искандер и жрецы Ярилы хотят отказаться от магии. А как это сделать? Только запретить общие браки людей и сидхов.
– Да понял я, – ответил Михей. – Вон, в позапрошлом году сидха застукали в Хельмутовом гроте в обнимку с сестрой нашего князя и руку ему за это отрубили. Мы тогда еще ходили смотреть...
Мать кивнула, хотя и удивилась тому, что Михей до сих пор это помнит. Она взяла мальчика с собой потому, что сын очень хотел посмотреть на «папину работу». Адриана и Михей наблюдали за казнью с балкона КПП. Место в тени и два стула для жены и сына городского палача любезно предоставили солдаты. Воины старались находиться в хороших отношениях с Радагастом – рубить руки приходилось не так уж часто, а вот двадцать-тридцать плетей в исполнении городского палача кому-нибудь из них прописывали чуть ли не каждый день.