– Напоследок? Почему напоследок? - удивился юноша, не замечая, что все еще держит руки у нее на плечах.
– Я сегодня опоздала. Была в нашей больнице. Может и не надо говорить. А, все равно! - решилась она. Может, хоть поймете. Я долго терпела…, в общем…, онкология.
– Что? Чего - пересохшими вдруг губами спросил Макс.
– Легкие.
– Слышал, это лечится…
– Эх ты, - улыбнулась женщина, потрепав его по шевелюре. " Лечится…" - передразнила она его слова. - Ладно, успокоил, теперь уходи. Действительно, поздно она попыталась выскользнуть из его рук и встать.
– Нет! - прижал ее к креслу нахальный гость.
– Что нет? - изумилась она.
Максим решился. Он заглянул в эту бездонную, наполненную слезами отчаяния серость глаз и скомандовал:
– Спать! Тут же осознав неверность тона, юноша стал говорить по-другому, словно уговаривая собеседницу.
– Вам очень хочется спать, и Вы сейчас уснете. Вы ляжете на диван… вот так…, - он приподнял расслабленное тело и помог ватным ногам перебраться на диван. - Вот так, повторил он, когда Ирина уже лежала на диване. Теперь спать… спать…, и выздоравливать…
Когда веки учительницы сомкнулись, а дыхание стало ровным, Макс провел руками над всей ладной фигуркой молодой женщины. И увидел.
–Чёрт побери! Боже мой, прошептал растерянно он, садясь в кресло.
Почему это называют раком? - подумалось ему. - Это паук. Беспощадный паук. Вон, какая паутина. Он отчетливо видел на фоне светло - розового, похожего на удивительный цветок тела черное пятно в районе правого легкого. От него отходило несколько щупальцев в нижнюю часть легкого, а также нити паутины к печени, почкам и почему-то - к левому плечу.
Не жилец - подумалось подростку, но он встал над несчастной женщиной и опустил над черным врагом руки. Неизвестно откуда, но вдруг пришла к нему уверенность, что здесь придется бороться с врагом, отсекая его щупальца. И эта битва началась. Словно кислотой, разъедал юноша своими лучами мелкие очаги и паутину в печени и почках раковой жертвы. И боль тут же полоснула его по нервам. Парень видел, как корчится от боли его враг - и сам испытывал неслыханную боль. Он уже понял, что не сможет, не в силах пока уничтожить эту гадость за один раз - просто не хватит сил. В том числе - сил терпеть эту боль. Поэтому он, непроизвольно всхлипывая от боли, все внимание сосредоточил на метастазах, обрубая их, словно щупальца злобного кракена.
–Вот так, вот так, гад, - начал говорить он, чувствуя, что находится на пределе терпения. Пытаясь ненавистью добавить себе сил, он обращался с болезнью, как с ненавистным живым существом.