— Понятно, — вздохнул Нижниченко. Чего уж тут не понять: в двадцатом году в ЧК подолгу не сидели. Одно из двух: либо на свободу, либо — на расстрел.
Мирон и Балис давно уселись по сторонам от мальчишки и с интересом слушали его объяснения. Морпех при этом не забывал время от времени внимательно оглядываться по сторонам, готовый при малейшей опасности поднять тревогу, но граница между государствами была на удивление спокойной. Ничего не вызывало подозрений ни на водной глади, ни в лежащей за нею холмистой равнине, на которой не видно было ни одного огонька — совсем как в окружающей северо-сибирские города тундре, ни в звездном небе. Повозки, между тем, уже спустились к самой реке. Еще минута — и Йеми уверенно направил своего коня прямо в воду. Вокруг колес вскипели небольшие бурунчики. Сашка стремился править точно вслед первой повозке: он знал, что даже небольшое отклонение на переправе чревато крупными неприятностями. Взрослые старались его не отвлекать, но продолжали начатый разговор.
— Наромарту я, конечно, доверяю, — размышлял Балис. — Он не враг — это точно. Но слишком уж много вокруг него таинственности. И чем больше он пытается объяснить — тем ещё непонятнее всё становится.
— Вы просто еще пока всё воспринимаете через свой прошлый опыт, — не поворачивая головы, сказал Сашка. — Как только научитесь не пытаться тут же вспомнить подобное — сразу все станет легче. Со мной ведь тоже так было.
— И долго ты привыкал? — поинтересовался Мирон.
— Точно не скажу, я же не думал, что это важно… Несколько месяцев…
— В том-то и беда, что нету у нас этих месяцев, — вздохнул Нижниченко. — Нам сейчас надо разобраться, что тут такое творится. Серёжа и Анна-Селена не могут так долго ждать, пока мы освоимся…
Казачонок легонько пожал плечами, давая понять, что все идеи, которые у него были, он уже высказал, и добавить ему нечего.
— Так что, Балис, придется нам перестраиваться быстрее.
— Не люблю это слово — "перестраиваться"…
— Разве в слове дело?
— Слово-то, конечно, не виновато, только его так испоганили, что слышать тошно.
— Ладно, не будем спорить, — примирительно улыбнулся Мирон. — Меняться нам придется — и быстро. Такая формулировка устраивает?
— Вполне. Теперь только еще бы определиться — как.
Повозки уже заехали далеко в реку, но вода едва доставала до тележной чеки.
— Во-первых, ничему не удивляться, ничто не считать невозможным, — размышлял вслух Нижниченко. — Все, что таковым кажется — выяснять с Наромартом, он в этом разбирается лучше всех нас. Ну, а во-вторых, раз уж мы в этот мир попали, то надо к нему приглядываться и решать потихоньку, в каком качестве мы в нем существовать сможем. Или же выручим ребят — и рвать отсюда будем. Саша, ты ведь обратно на Тропу можешь нас вывести?