– Уже ревнуешь?
– Да, – честно сознался Ислам и задал новый вопрос, – и никто не выходит из трамвая?
– Почему же, некоторые выходят, потом, правда, больше не провожают.
Понятное дело, после этих слов он не мог не выйти из трамвая. Когда, тренькнув, трамвай остановился, юноша первым спустился из вагона, подал девушке руку и прошел с ней несколько метров, держа в поле зрения сапожную будку, в которой произошло некоторое оживление. Оба – и сапожник, и парень, сидевший напротив, – высунулись из будки, рассматривая парочку.
– Спасибо, – останавливаясь, произнесла Марина, – дальше уже провожать не надо.
Она протянула Исламу руку:
– До свидания, смелый юноша.
– До свидания, – сказал Ислам. Он немного задержал ее руку в своей и выпустил.
Марина сделала несколько шагов и скрылась за углом дома. Ислам пошел обратно, делая вид, что не замечает приближающегося брательника.
– Ара, подожди один минут.
Бакинские русские нарочито коверкали свой язык, чтобы приблизиться к азербайджанцам, говорящим по-русски, в этом была некая форма интернационализма. Ислам обернулся. Сапожник остался в будке, увеличив тем самым шансы Ислама – правда, не намного – и, предвкушая удовольствие, наблюдал за происходящим. Брат Марины был выше на голову, шире в плечах и, видимо, старше своей сестры на пару лет.
– Ара, ты что к моей сеструхе клеишься?
– Я ее проводил, – сказал Ислам, – чтобы не задели по дороге.
– Благородный, что ли? – издевательским тоном спросил парень.
– Есть немного, – сдержанно ответил Ислам, – драться с братом не входило в его планы: неизвестно, как на это отреагирует Марина.
– Откуда знаешь ее?
– Из библиотеки, книги она мне выдает и принимает.
– Читать, значит, любишь?
– Бывает, а ты что, не любишь читать? – Ислам втягивал парня в разговор, тем самым гася его агрессивность.
– Терпеть не могу, – враждебно сказал парень.
– Это понятно.
– Что еще тебе, черт возьми, понятно?
– Твоя сестра тянет эту ношу за двоих, – объяснил Ислам, вскакивая на подножку подкатившего трамвая, – извини, брат, не могу продолжать разговор.
Что за напасть, эти братья хорошеньких девиц!
– Еще раз я тебя… – крикнул брательник, но двери закрылись, и трамвайный грохот поглотил окончание фразы, впрочем, смысл ее был понятен. Ислам улыбнулся и помахал ему рукой, но через несколько минут стал казнить себя за то, что уклонился от драки. Так всегда: врежешь кому-нибудь – потом от жалости с ума сойдешь, сдержишься – со свету себя сживешь, укоряя в трусости. Пока он доехал до метро, настроение испортилось окончательно, тем более что на роман с девушкой надежды не оставалось. Однако времени до вечера было хоть отбавляй. Ислам доехал до метро «28 апреля», поднялся в город, постоял немного, поглядывая на лежащий слева вокзал.