Роман знал, что она не позвонит.
И не ошибся.
* * *
Он вздрогнул и очнулся. Ему показалось, что свет за окном стал меркнуть. Потом яростно завыл ветер, деревья в саду гнулись, трещали ветви. Невероятно! Настоящий ураган! А пятнадцать минут назад воздух был неподвижен.
На соседнем участке сломалась береза и рухнула на забор, сметая провода. Ну все, света теперь до вечера на Ведьминской не будет. Придется при свечах сидеть. Роман с любопытством наблюдал за этим внезапным буйством природы.
– Роман Васильевич! Роман Васильевич! – Колдун не сразу понял, что Томка колотит кулаком в стекло.
Дребезжали стекла.
– Скорее! Выходите!
Томка была белее простыни. Глаза расширены от ужаса. Шапочку она где-то потеряла, ветер трепал ее длинные волосы. Что случилось? Кто-то напал на ребят? Или упавшим деревом задело?
Колдун выбежал на крыльцо. Ветер выл в вершинах деревьев, гнул к земле. Томка была уже тут. Задыхаясь, срывала с груди шарф.
– Арк умирает! – выкрикнула в ужасе.
– Что? – Колдуну показалось – дурацкий розыгрыш.
Роман так и хотел сказать в ответ, повернуться, уйти. Но вдруг почувствовал: не розыгрыш. Ожерелье дернулось, водная нить стала пульсировать сильнее. Еще сильнее…
– Где он?
– Там, на остановке. Мы стояли, и вдруг он побелел и стал падать!
Значит, в двух шагах. Роман накинул куртку и ринулся на улицу. Ботинки надевать не стал, так и побежал в летних сандалиях на босу ногу.
– Скорее! – задыхаясь, приговаривала Томка.
– Может быть, его упавшей веткой задело? Или рядом провод оборвался? – спросил на бегу Роман.
– Нет, ураган потом начался. А прежде темно сделалось! – выкрикнула Томка ему в спину на бегу.
* * *
Пока добежали до автобусной остановки, ветер почти унялся. Обломанные ветви валялись вокруг, да сорванная с какого-то ларька крыша грохнулась как раз посредине Ведьминской.
Арк лежал на скамейке на автобусной остановке. Олег стоял подле, придерживал голову товарища. По телу лежащего время от времени пробегала крупная дрожь, тогда Арк бился затылком о деревянное сиденье. Глаза мальчишки закатились, с нижней губы тянулась нитка слюны. Время от времени левая рука его подергивалась, будто пальцы пытались что-то схватить. Какая-то тетка бросила на Арка осуждающий взгляд и поторопилась пройти мимо.
– Обкурился, мерзавец! – бросила гневно. Как плюнула.
Глупая, если бы знала она, как сейчас плохо мальчишке! Роман положил ладонь Арку на лоб.
И сам в то же мгновение ухнул в пропасть, во тьму. Железные пальцы невидимой руки сжали горло. Рука удлинялась, превращаясь в тугой жгут. Жадно раззявилась черная пасть…