– Понял, - только и ответил Константин, и они вновь двинулись в путь.
Шли не быстро, но и не медленно, спокойным ровным шагом, почти без остановок. Спотыкаться и впрямь доводилось, но все больше Константину. Правда, до падения дело не доходило. Крепкая рука Маньяка надежно удерживала князя от вспахивания носом лесной травы.
– Дивись, княже, на Белое Пятно, - еле слышным шепотом произнес ведьмак, остановившись и указывая куда-то влево. - Страшное оно. С виду так себе, но все сжирает бесследно и даже костей не выплевывает. Зверь ли, человек ли - ему все едино. Одно хорошо - с места почти что не сдвигается. Тут главное - близко к нему не подходить, и все хорошо будет.
Константин пригляделся повнимательнее и чуть не ахнул. Метрах в двадцати от него белело то самое… веретено, которое почти год назад чуть не утащило его вместе с друзьями обратно в двадцатый век. Ну точно оно - и форма совпадает, и цвет, и вращается немного, причем с такой же скоростью. Словом, абсолютное сходство.
– Господи, как же так-то? - растерянно прошептал он.
– А вот его имечко ты лучше здесь не поминай, - сразу остерег Маньяк. - Очень уж они этого не любят.
– Кто они? - уточнил князь.
– Местные, что здесь живут, - пояснил ведьмак.
– Пугаются? - осведомился Константин.
– Если бы, - недобро ухмыльнулся Маньяк. - Скорее звереют. Злоба у них какая-то появляется, и ненависть тоже.
– К кому?
– Да к тому, кто сказал его.
– А… крест? - спросил князь и тут же опасливо - не забыл ли надеть - нащупал его на груди, под рубахой.
Скепсис его с каждой минутой отползал куда-то вглубь, а свободное место заполнялось уверенностью, что здесь, в этих местах, и впрямь возможно все, и даже еще чуточку сверху. Подумалось также, что лучше, наверное, крест наружу вытащить, тогда и толку с него больше будет. Ведьмак молчал, и Константин переспросил:
– Боятся они креста?
– Ты же не святой, - лаконично ответил Маньяк. - Тут главное, чтобы вера была о-го-го. А так с него проку… - Он, не договорив, пренебрежительно махнул рукой и скомандовал все тем же еле слышным шепотом: - Ну, пошли. Самое страшное пройти осталось, - и предупредил: - И молчи, главное, княже. Чтоб ни узрел - молчи. Тогда спасешься.
Они двинулись дальше. Тропинку, совершенно невидимую в кромешной тьме, Маньяк каким-то чудом угадывал, но об узловатые корневища, которые то и дело попадались Константину под ноги, князь по-прежнему спотыкался столь же часто, каждый раз с трудом удерживая равновесие.
Споткнувшись в очередной раз, Константин взвыл от боли и чертыхнулся вполголоса. Маньяк угрожающе засопел, но ничего не сказал, зато немного впереди тут же послышались голоса. Звучали они неразборчиво, и ни одного слова нельзя было понять. Оба путника застыли на месте. Голоса понемногу приближались. Было в них что-то настолько злобное, что у Константина даже мурашки по коже побежали.