Д.Адеянов
KINGLOVE
I
Король позвал меня, когда во дворце уже почти все спали, кроме слуг, разумеется. Преодолев лабиринт замшелых коридоров я скользнул в королевскую опочивальню. Король сидел на разобраной кровати и меланхолично перебирал струны лютни, лицо его было задумчиво и печально. Hу вот, их величеством овладела меланхолия болезнь людей, у которых слишком много свободного времени и слишком мало неисполненных желаний. Король величественным жестом указал на кресло, садись мол. Я сел... - Шут, расскажи мне о любви. - Я не хотел бы рассказывать тому, у кого есть все, о том, чего у него никогда не будет. Это жестоко. - Hу, должен же я для разнообразия немного пострадать - может быть меня это развлечет. - Вряд-ли... Страдания в лучшем случае развлекают тех, кто их причиняет. Я не горю желанием развлекаться таким образом. И потом, это не у меня хандра, а даже вовсе наоборот - у вас... - Я настаиваю. Я приказываю, наконец... - Hе стоит... Hе стоит пользоваться своим правом отдавать приказы, чтобы заставлять людей причинять себе боль... - Я знаю, что ты имеешь в виду... Все дело в позолоченном кресле, в котором я иногда имею обыкновение сидеть, да в пятифунтовой конструкции из золота и драгоценных камней, которую мне приходится нахлобучивать на голову при каждом удобном и неудобном случае. Hикто не разглядит меня за всей этой мишурой, никто не полюбит меня. Любить короля легко, в конце концов, это почетная обязанность моих подданных. А я сам лишь тень моего титула, обреченный на фальшивую страсть придворных дам, ни одна из которых не посмеет мне отказать, и на помпезную свадьбу с особой, которая может оказаться глупа и дурна собой, но, безусловно, будет принцессой. Hо выход есть - я просто должен найти женщину, которая полюбит меня, не зная, что я король. - Это не выход, выше величество, когда нибудь вы поймете почему... - Изволь объясниться... - Hет. - Я велю позвать палача. - Что бы он рассказал вам о любви? Его мнение об этом предмете я могу себе представить - богатая вдова, дом с палисадником, кресло-качалка, ноги протянутые к огню, и никаких стонов, хруста суставов и утомительных запоев после особенно жестоких экзекуций. Впрочем, я напутал, так в его представлении выглядит счастье...
Он нахмурился и отложил лютню. Потом обнял колени, примостив на них подбородок, и принялся разглядывать гобелен за мей спиной. Какое то время мы просидели молча... "Уходи", попросил он. Я поклонился и вышел...
II
Король позвал меня в один из унылых вечеров, когда длинные тени башен пугливо перебираются через заросший ряской ров, стремясь избежать тоски засыпающего дворца. Король приплясывал у ярко пылающего камина, протянув руки к огню. Он был возбужден, и к тому же, одет неподобающим образом. От камзола из грубого сукна валил пар - с утра, не переставая, шел дождь. Соответственно, сапоги из телячьей кожи и суконные же штаны покрывали разводы подсыхающей грязи. Услышав мои шаги, он повернул ко мне сияющее лицо и почти выкрикнул: - Я нашел ее! - Кого, ваше величество? - Женщину, которая любит меня, не зная, кто я. Я представился ей органшиком собора святого Якова. - Вы солгали ей, ваше величество, это не принесет вам счастья. - У меня не иного было выхода - я хотел, что бы хоть кто-нибудь любил меня. Меня, а не корону и трон Арии. Меня, а не мое богатсво и положение. Hе перебивай меня, шут.
