Сова представила, что эту надпись прочтет Симаргл, и едва не прыснула. Почему-то каждое раздевание на Тонатосе грозило ей непредвиденными осложнениями. Впрочем, стена пламени была высотой в человеческий рост и Сова понадеялась, что Симаргл не разглядит наглядную агитацию на ее теле.
Внутренний смех вернул ей прежний самоконтроль, но, к ее удивлению, не оборвал нового, странного чувства раздвоенности. Сознание текло параллельными потоками: в одном потоке Сова действовала, в другом – наблюдала В одном – интуитивно чувствовала происходящее, подчиняясь ему, в другом – анализировала.
Начатое обучение нужно было закончить. Мог ли Симаргл знать о произошедшей в ней перемене? Она не собиралась сообщать ему об этом, а стало быть, ритуал придется доиграть до конца.
Переодеться в белое? Пожалуйста
Барабаны ускорили бой. Хриплый голос Симаргла тащил в глубину, играл обертонами на каждом произнесенном звуке. Сова только училась тому, чем он владел в совершенстве.
– Нельзя подчинить реальность, не находясь в ней, не погружаясь в нее, – внушал тем временем ее наставник. – Только полностью запутавшись в ее нитях, можно дернуть за некоторые из них.
Жар огня облизал открытые участки тела Белый джемпер и брюки сменили старый комбинезон с рубашкой. Старые вещи полетели в огонь. Новая верхняя хламида приятной тяжестью легла на плечи.
– Чтобы заставить огонь погаснуть, нужно сначала заставить его гореть. Нужно воздействовать на него, сжечь в нем хоть прядь волос, хоть кусок ненужной ткани. Нужно вмешаться в его жизнь и лишь потом – изменить ее. Нужно разделить действительность на два пути, так же как вы только что разделили сознание. На одном огонь горит, на другом – погас. И выбрать между ними.
Сова «действующая» прикрыла глаза, сосредоточиваясь на своем выборе. Сова «наблюдающая» осталась с открытыми глазами.
– Огонь подчинится, – уверил ее Симаргл. – У него нет своей воли. Только ваша. Ваш выбор?
Стена пламени заколебалась, пошла прорехами черных пустот.
– Выбор! – гневно приказал Симаргл, видя результат ее сомнений. – Это же так просто! Орел или решка!
Три тысячи лет – слишком много, чтобы погаснуть ради чьих-то сиюминутных желаний. Сова медлила. Симаргл был прав: самоконтроль мешал ей, заставлял выбирать не между «хочу» и «не хочу», а между «смогу» и «не смогу».
– Выбор! – крикнул он, и волна звука ударила по барабанным перепонкам.
И тогда она окончательно зажмурилась.
Тишина.
Барабаны оборвали свой бешеный набат.
За веками прохладно чернела темнота.
Сова открыла глаза. Она стояла в круге пепла. Только теперь ей удалось разглядеть остальной храм. Трехтысячелетнкй огонь еще горел в глубине алтаря. Ей удалось погасить только огненное кольцо, выложенное на каменном иолу для ритуала очищения. В пустоте купола одинаково глубоко разрастались и звуки, и беззвучие, и где-то еще бродило заблудившееся эхо барабанного пульса За пределами пепельного круга в глубине храма виднелась знакомая высокая фигура.