– Нет!!!
– Да!!! – заорал Багаев.
У Кешки началась истерика. Его трясло как в лихорадке, из глаз катились слезы, из горла рвались нечленораздельные звуки.
Глядя на него, Багаев чуть заметно улыбнулся. Он был совершенно спокоен. Пружинисто поднялся на ноги и выглянул из палаты в коридор. Там его ждали начальник колонии и двое старшин-контролеров.
– Забирайте, – в приказном тоне сказал им Иван Иванович, кивком головы указывая на Монахова.
Старшины ворвались в палату и, подхватив Кешку за что ни попадя, поволокли из лазарета в пресс-хату. Уже через несколько минут его там молча и методично избивали металлическими прутьями и пинали ногами, пока он не потерял сознание. Затем обливали ледяной водой и снова били. Так продолжалось почти до самого утра.
– Ну вы мастер, товарищ капитан! – восхищенно произнес майор Загниборода, обращаясь к Багаеву, когда они вдвоем вернулись из лазарета в кабинет начальника колонии. – Думаете, законтачит?
– Не сомневаюсь, – уверенно ответил Иван Иванович. – Он у меня не первый. Главное, чтоб ваши соколики не перестарались. Убьют еще ненароком… И насчет моего… к-хм… мастерства. Гадость все это. И я просто вынужден этой гадостью заниматься. Тошно бывает.
– Что потом с Монаховым делать? – спросил Загниборода.
– С утра я продолжу с ним.
– Как скажете, – согласился майор, – Вам виднее. Только зачем он вам? Он ведь даже не с приблатненными! Какая польза?
– Вы меня недооцениваете! – укоризненно покачал головой Багаев. – Наша служба не даром хлеб ест. Мы из Монахова такого урку вырастим! И в правилки[19] будет допущен, и на пристяже[20] у меня прочно сядет.
– Наша колония одну особенность имеет, – несмело заговорил майор.
– Что за особенность такая? – с полуулыбкой спросил Багаев, словно знал, о чем хочет рассказать Загниборода.
– Лелик.
– А что Лелик?
– В законе он. Зону держит. Его авторитет покрепче нашего с вами будет.
– Нашли чем гордиться. Это называется бардак. Потому и Соленого проморгали. Чистить колонию пора…
– Хотел бы я знать, каким образом?
– Теперь это уже мое дело, – загадочно ответил Багаев. – Побег Соленого показал, что блатные ваши стали неуправляемы. Соленые, Лелики, Барсуки… Внесем в их состав некоторые изменения…
* * *
Соленый, отлежавшись в течение дня, всю ночь двигался по тайге в одному ему известном направлении. Уже брезжил рассвет, над сопками поднималось красное дальневосточное солнце, над деревьями и болотами поплыли клубы испарений.
Деревья и кустарник стали реже, и вскоре впереди показалась бескрайняя марь – непроходимое болото. По осени здесь полным-полно морошки и голубики, а сейчас лишь перегнившая жидкая растительность. На самом краю мари уныло глядела на свет Божий единственным подслеповатым оконцем ветхая избушка. Из трубы поднимался в небо сизый дымок, явственно говоря, что обиталище не заброшено.