Тревога не покинула его даже в шатре, где, возле полога своей повозки, он замер, следя за тем, как женщины поспешно раздевали девочку, осматривали, растирали настойками пахнущих горечью трав.
— Что с ней? — наконец, не выдержав, спросил он Лину.
Та была не в силах скрыть своей радости, за которой чувствовалось и удивление.
— Все в порядке. Конечно, устала, перенервничала… А так она совершенно здорова.
— Слава богам! — облегченно вздохнул хозяин каравана
— Этого не может быть… Просто чудо…!
— Как и то, что метель прекратилась столь внезапно, и то, что мы нашли ее среди снегов, — прошептал за спиной у Атена Евсей. — Три чуда… Воистину, боги хранят эту девочку.
— А теперь идите все отсюда, — решительно сказала Лина. — Лишь госпожа Айя знает, что малышке пришлось пережить. Пусть спит. Незачем ее будить… А я посижу с ней. На всякий случай.
— Но… — попытался возразить отец, которому больше всего на свете не хотелось покидать свою девочку.
— Идем, Атен. Нам нужно поговорить. И не беспокойся — теперь с Мати ничего не случится, — Евсей говорил так уверено и так настойчиво старался увести брата, что тот вынужден был подчиниться.
Караванщики, взволнованные известием о пропаже Мати, узнав, что крошка нашлась и с ней все в порядке, стали медленно расходиться по своим повозкам.
Лис с Евсеем тем временем отвели Атена в сторону.
— Что вы хотели мне сказать? — спросил хозяин каравана.
Его помощники переглянулись. Потом Лис, медленно, словно выверяя каждое слово, произнес:
— Я поговорил с людьми. Они видели Мати возле той повозки, в которой мы сидели. А потом она исчезла.
— Девочка могла услышать, о чем мы говорили, — продолжал Евсей. — Это испугало ее… Не знаю уж, что больше: правда о том, что мы — такие же изгнанники, как и снежные разбойники, убившие ее мать, или осознание, что ты все это время обманывал ее.
— Если б я знал, к чему приведет мое молчание…!- ужас отразился в его глазах. — Клянусь, как только малышка проснется, я расскажу ей все, постараюсь объяснить, успокоить. И буду молить богов лишь о том, чтобы дочка простила меня.
— Не сомневайся: она простит. Мати любит тебя и знает, как сильно любишь ее ты… — помощники вновь переглянулись. — Но мы хотели поговорить с тобой не только об этом… Раз метель закончилась, будет лучше вновь отправиться в путь.
— Да.
— Хорошо, — казалось, караванщики испытали облегчение от того, что Атен согласился с ними. Однако они не уходили, словно оставался еще вопрос, который они хотели задать хозяину каравана.
— Ну? Что еще?
— Как быть с чужаком? Ты на самом деле решил взять его с собой или просто хотел успокоить дочь?