– Император Иосиф был поклонником Моцарта, – решился Джэсон.
– Кто это вам сказал? К тому же Иосифа давным-давно нет в живых, а нынешний император придерживается иных взглядов. Помните об этом. Досье на вас становится слишком обширным. Два визита к госпоже фон Ниссен, один визит к госпоже Зонненбург, два визита к доктору Фредюнгу.
– Но, господин Губер, мы посетили госпожу фон Ниссен и госпожу Зонненбург лишь из желания выразить им свое уважение, что же касается доктора Фредюнга, то визит к нему был вызван моей болезнью.
Губер скептически усмехнулся и подал им предметы, отобранные таможенниками: ридикюль Деборы, часы и деньги; Джэсон изумился, когда вместо двухсот сорока гульденов он насчитал всего двести.
– Новые визы, пусть даже временные, стоят каждая двадцать гульденов. С ними немало возни. – Губер разор-кал старые визы, подал новые и спросил: – Как долго вы еще задержитесь в Вене? Думаю, Бетховен закончит ораторию до первого апреля. На большее не рассчитывайте.
– Господин Губер, прошу дать нам срок до первого июня, чтобы нам выехать в хорошую погоду. Не хотелось бы снова пускаться в путь в холод и по бездорожью.
Губер пометил: «первое июня» и сказал:
– Вы слишком рискуете, Отис.
– Вы имеете в виду ораторию? – притворился непонимающим Джэсон.
– Не прикидывайтесь наивным, Отис. Не будь у вас денег, вы все еще сидели бы в камере.
Губер был доволен собой. Сначала он сомневался, стоит ли давать этим американцам новые визы, но теперь понял, Что избрал верный путь. Любому ростку следует дать подняться, чтобы убедиться, не сорняк ли это; выдернуть его с корнем он всегда успеет.
Джэсон недолго радовался обретенной свободе. Он подошел к карете и поджидавшему их Гансу, взглянул на визы и прочел знакомую надпись, сделанную рукой Губера: «Политически неблагонадежны».
Их комнаты на Петерплац госпожа Герцог сдала другим приезжим.
– Вы обещали скоро вернуться, а были в отъезде целых три месяца, зачем же пустовать таким прекрасным комнатам? – ответила она на упреки Джэсона.
– А где наши вещи?
– На чердаке. В целости и сохранности. Правда, их подвергли осмотру.
– Кто посмел это сделать?
– Полицейский инспектор. Весьма обходительный человек. Он оставил все в полном порядке. Вы состоите под надзором полиции?
– Наверное, поэтому вы и решили от нас избавиться?
– Я просто не желала терять деньги, да кроме того, узнай вы, кто жил там раньше, вы бы их не сняли.
– Какой-то старый музыкант? Он умер?
– Не своей смертью. До сих пор непонятно, что это было – убийство или самоубийство.