Ленинград действует. Книга 1 (Лукницкий)

Опубликована в «Правде» 25 июня 1941 г. (Здесь и далее примечания автора.)

«…Ленинградцы вступили в бой с фашисткой авиацией в первый же день войны. В ночь на 23 июня орудия батареи, которой командовал старший лейтенант Пимченков, меткими залпами сбили бомбардировщик «Юнкерс-88». Из 12 бомбардировщиков, шедших на Ленинград со стороны Карельского перешейка, гитлеровцы на подступах к городу потеряли 5. после этого памятного для фашистов налета они в течение месяца не появлялись над городом…» (Кекало Я. Советские зенитчики. М., Воениздат, 1959, с.51.)

Типпельскирх К. История второй мировой войны. М., Иностр. лит., 1956, с. 189.

Там же.

В 1942 году я стал спецвоенкором ТАСС (центрального) по Ленинградскому и Волховскому фронтам, уже – с тех пор – независимым от Ленинградского отделения.

Встречающиеся в тексте сокращения, принятые в годы Великой Отечественной войны, разъяснены на с.

Ныне Карельская АССР.

Ныне одна из пограничных застав на этом участке названа именем Алексея Гарькавого.

«Первый налет на Москву был совершен в ночь на 22 июля 1941 года. Шло более 200 немецких бомбардировщиков, группами по 15 – 20 самолетов. После первого же донесения, поступившего от поста ВНОС из Вязьмы, наши истребители поднялись в воздух, а зенитчики изготовились к бою. Вражеские самолеты на подступах к Москве были рассеяны, зенитчики сбили 10, а летчики-истребители – 12 самолетов врага. Только одиночным вражеским бомбардировщикам удалось прорваться к столице… В следующем налете на Москву, в ночь на 23 июля, из 200 вражеских самолетов было сбито 15, а во время третьего налета, в ночь на 24 июля, из 140 самолетов к Москве прорвались лишь два, но и они были сбиты огнем зенитной артиллерии» (Кекало Я. Советские зенитчики, с. 31).

8 августа 1941 года.

Многие части 41-го корпуса, попав в окружение, долго пробивались из него с ожесточенными боями, голодали и терпели лишения в лесах. К середине сентября уцелевшие люди несколькими крупными группами вышли из окружения. Генерал-майор А. Н. Астанин вывел одну из этих групп к станции Погостье в конце сентября.

В первых числах сентября 1941 года, уточняя план внутренней обороны города, Военный совет определил три наиболее опасных направления, на которых противник мог наносить главные удары: северное (Сестрорецк – Белоостров), южное (Колпино – Пулково) и юго-западное (Красное Село – Урицк). Опасными районами также признаны Ладожское озеро, Ржевка и Финский залив. (Карасев А. В. Ленинградцы в годы блокады. М., Изд-во АН СССР, 1959, с.107.)

Краткий обзор боевых действий на Ленинградском фронте за два года Великой Отечественной войны. – В сб.: Ленинград в Великой Отечественной войне Советского Союза, т. 1. Л., Госполитиздат, 1944, с. 404.

«В 23 часа 29 августа был получен приказ о взрыве всех сооружений (Кингисеппского. – П. Л.) укрепленного района численностью 1800 человек, с 24 орудиями, 73 станковыми пулеметами, через леса и болота начали выход из окружения и соединились с войсками фронта в районе Волговицы» (Карасев А. В. Ленинградцы в годы блокады, с. 100, по архивным данным).

Немцы сбросили на Мгу парашютный десант еще 28 августа 1941 года, но в тот день были отбиты.

«В эвакуации Таллина принимали участие 23 судна Балтийского государственного морского пароходства (включая 5 латвийских судов, прибывших в Ленинград после эвакуации Риги) и 6 крупных судов Эстонского государственного морского пароходства. Из них 25 погибло в море, 3 выбросилось на берег о. Гогланд, и только один пароход «Казахстан», получивший большие повреждения, дошел до Ленинграда. Позже прибыл пароход «Сауле», снявшийся с камней о. Гогланд. За три дня этой операции (27 – 29 августа) были потоплены почти все лучшие торговые суда Балтийского моря, имевшие вместительные трюмы, ледовые подкрепления и тяжеловесные стрелы. Вместе с судами погибло большое количество ценных грузов и более 10 тысяч человек…» (Эдлинский С. Ф. Балтийский транспортный флот в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 гг. М., Морской транспорт, 1957, с. 45 – 46).

В отличие от почти невооруженных транспортов торгового флота военные суда Балтийского флота пострадали сравнительно мало.

«Но боевое ядро Балтийского флота – лидеры, миноносцы, подводные лодки, торпедные катера с флагманом Балтики, крейсером «Кировым», – здесь, в Кронштадте. Около 200 кораблей и транспортов прорвались из Таллина в Кронштадт. План германского верховного командования потопить или захватить Балтийский флот провалился…» (Михайловский Н. Таллинский дневник. Л., Лениздат, 1958, с. 197).

Пожар Бодаевских складов, где были сконцентрированы крупные продовольственные запасы города, резко ухудшил положение Ленинграда.

«8 сентября 1941 г. было сброшено 6327 зажигательных бомб, вспыхнуло 178 пожаров. При втором налете, в 22 часа 35 минут, было сброшено 48 фугасных бомб весом по 250 – 500 килограммов. Под обломками домов погибло в этот вечер 24 человека и было ранено 122. Зенитчики сбили 5 самолетов неприятеля» (Павлов Д. В. Ленинград в блокаде. М., Воениздат, 1958, с. 25).

В старинном доме на канале Грибоедова в 1934 году были надстроены два этажа для квартир писателей. Их в просторечии называют «надстройкой писателей».

С востока, со стороны Волхова, действительно вела наступательные бои 54-я армия, усиленная 20 сентября двумя стрелковыми дивизиями, прибывшими из резерва Ставки Верховного Главнокомандования. Стремясь прорвать кольцо блокады и соединиться с частями, наступающими из Ленинграда, армия пыталась овладеть Мгой и Синявином, но это не удалось: немцы уже успели создать здесь мощные оборонительные укрепления. Все же в результате контрудара защитников Ленинграда враг, потеряв еще до 20 тысяч солдат и офицеров, выдохся, и 25 сентября гитлеровским командованием был издан приказ о прекращении атак на Ленинград. Немцы перешли к обороне. К 29 сентября линия фронта стабилизировалась. Дальнейшие бои, в которых наши войска постепенно улучшили свои позиции, имели местное значение. Пулковские высоты, Колпино на весь период блокады остались за нами. В сентябрьских налетах на Ленинград участвовало 2712 самолетов противника, но только 480 удалось прорваться к Ленинграду. Зенитной артиллерией и нашей истребительной авиацией в сентябре было вбито 272 самолета немцев. По наступавшим с юга немцам за сентябрь 1941 года было выпущено 670 252 снаряда и мины. Таковы данные, опубликованные в различных изданиях за последние годы.

В начале 1942 года политрук И. Курчавов познакомил меня с рукописью своей брошюры «Подвиг понтонеров» (издана Воениздатом в 1943 г.), в которой подробно излагает все действия упомянутого выше понтонно-мостового батальона.

Подробному описанию этого и других подвигов, совершенных Тэшабоем Адиловым, я посвятил документальную повесть, опубликованную отдельными книжками Политуправлением Ленфронта и Таджикским госиздатом.

В газете «На страже Родины» от 9 июня 1942 года опубликован приказ войскам Ленфронта о награждении отличившихся воинов. Первым в списке значится старший сержант Тэшабой Адилов, награжденный орденом Ленина. Адилов стал одним из лучших снайперов 55-й армии, он истребил 114 фашистов, был произведен в лейтенанты, стал инструктором школы снайперов.

В эти дни Свирская ГЭС была уже разрушена фашистами. После Отечественной войны станцию удалось полностью восстановить.

Статья опубликована в армейской газете «Ленинский путь» 19 ноября 1941 г.

Последний караван ханковцев пришел в Кронштадт 4 декабря.

Наступление 54-й армии И. И. Федюнинского и встречные наступательные действия наших войск от Невы и ее притоков Ижоры и Тосны в декабре 1941 года развивались столь успешно, что военное руководство Ленфронта было уверено в освобождении Мги не позже чем к 1 января. Продовольственные запасы, сосредоточенные на восточной стороне Ладоги, были бы по отвоеванной железной дороге сразу же брошены в Ленинград. В условиях резко возросшей смертности населения за неделю до нового, 1942 года военное руководство, желая воодушевить угнетаемых страшным голодом ленинградцев, сочло возможным разрешить руководителям городских учреждений и организаций упоминание этого срока на тысячах происходивших в те дни митингов. К концу месяца наши наступающие войска действительно достигли большого успеха, но превратить его в решающую победу у них не хватило сил. Взять Мгу и прорвать блокаду не удалось. И надежды на быстрое улучшение положения ленинградцев в ту пору не оправдались. Но стойкость духа и мужество ленинградцев помогли им в первые дни января выдержать и это временное, но тяжкое крушение их надежд… О действиях войск Волховского фронта в декабре – январе той зимы я рассказу в следующих главах.

Дорога была открыта 6 декабря, за три дня до освобождения армией Мерецкова города Тихвина, и практически почти не понадобилась; к счастью для Ленинграда, вскоре установился более близкий и менее трудный путь сообщения.

С 12 сентября (когда в Осиновец прибыли две первые баржи с 800 тоннами зерна) до конца навигации (15 ноября) этим путем было доставлено в Ленинград 25 228 тонн продовольственных грузов, а ежедневный расход одной только муки, по сниженным осенним нормам, составлял 1100 тонн. С 16 ноября началась доставка продовольствия с Новой Ладоги самолетами, но они, конечно, могли удовлетворить лишь ничтожную часть потребностей фронта и огромного города. Ледовая автомобильная дорога через Шлиссельбургскую губу Ладожского озера открылась 22 ноября, но с 23 ноября по 1 декабря из-за невероятных трудностей было перевезено лошадьми и автомашинами всего около 800 тонн муки, то есть меньше двухдневной потребности города по самым голодным нормам. При этом утонуло и застряло в промоинах 40 грузовиков. Запасов хлеба к 9 декабря оставалось на 9 – 10 дней, включая наличие муки в Новой Ладоге. С декабря удалось увеличить количество грузов, доставляемых по ледовой Дороге жизни, а еще несколько возросло оно с 1 января 1942 года – со дня, когда открылось сквозное движение поездов Тихвин – Волхов – Войбокало.

«С этого дня пробег машин стал на коротком плече – 55 километров (Войбокало – станция Ладожское Озеро) вместо 320 километров до Заборья и 190 километров до Тихвина…» (См.: Павлов Д. В. Ленинград в блокаде, с. 92, 94, 124 – 128 и 136).

После войны, когда этот завод вернулся к своей мирной судостроительной работе, я уже могу не зашифровывать его названия. Речь идет о Канонерском заводе.

Инструктор обкома партии.

«…Всего же в результате голодной блокады, по подсчетам Ленинградской комиссии по расследованию злодеяний немецко-фашистских войск, в Ленинграде погибло 632 253 человека» (Карасев А. В. Ленинградцы в годы блокады, с. 185, со ссылкой на сборник материалов «Нюрнбергский процесс», т. 1. Госюриздат, 1954, с. 594). От себя добавлю: в этих данных могли быть учтены далеко не все погибшие, в частности, например, те люди, которые умерли в пути во время эвакуации из Ленинграда.

В ту пору «марусю» (производное от МАРС – минометная артиллерия реактивных снарядов) называли на Волховском фронте также «гитарой». Изобретенные конструктором Костиковым, смонтированные на автомашинах реактивные минометы, позже прозванные «катюшами», делились на малые и большие. Малые (БМ-8, то есть метательная боевая машина 8, дававшая залповый огонь 82-миллиметровыми осколочно-фугасными снарядами) били на пять с половиной километров, и залп такой машины состоял из сорока восьми выстрелов за 8 – 10 секунд. Большая (БМ-13) била на восемь с половиной километров 132-миллиметровыми снарядами (каждый весом 42 килограмма), и залп ее состоял из шестнадцати снарядов, выпускаемых за 7 – секунд.

Первый на Ленинградском фронте залп батареи «катюш» (которой командовал старший лейтенант П. Н. Дегтярев) был произведен 3 августа 1941 года под Кингисеппом.

Тяжелые гвардейские минометы М-31, стрелявшие двенадцатью 300-миллиметровыми 90-килограммовыми снарядами на расстояние до 4,3 километра, предназначались для разрушения залповым огнем опорных пунктов на первой и второй позициях главной обороны противника и для уничтожения крупных группировок его танков и живой силы в местах сосредоточения. Такие минометы, впервые на Ленинградском фронте примененные в июльской операции 1942 года под Урицком, были позже метко прозваны в армии – «иван-долбай».

Строго засекреченное во время войны, наводившее ужас на гитлеровцев, оружие это ныне для всеобщего обозрения выставлено со всеми техническими объяснениями в Военно-историческом музее артиллерии и инженерных войск, находящемся в Ленинграде.

В марте 1942 года 883 полк был преобразован в 13 гвардейский артиллерийский полк.

«Воздушным путем из Ленинграда в Москву было переправлено свыше 1000 артиллерийских орудий и минометов, большое количество корпусов артиллерийских снарядов и мин, средства связи и т. д.» (Карасев А. В. Ленинградцы в годы блокады, с. 133 – 134).

Людмила Федоровна, сообщая мне впоследствии о том, как она доехала до Урала, рассказала, в частности, о встрече поезда в Ярославле: «…Ярославль. Неожиданно великолепный прием. Представители власти: «Не волнуйтесь, оставьте вещи, вас повезут на автобусах…» Полный порядок. Свезли в санобработку. Баня. Страшная худоба людей. Банщица заплакала. После бани некоторые из поезда умерли. Это были первые эвакуированные по железной дороге из Ленинграда люди, которых здесь видели. Отвезли всех в стационар. Коттеджи, белые скатерти, цветы на столах, еда и горой белый хлеб. Врачи. Лечение. У многих – дизентерия, фурункулез, болезни сердца… Те, кто был здоров, жили здесь дней десять, потом отправились дальше…»

Эвакуированный в Ярославль, В. Волженин умер, едва приехав туда.