вопрос.
Второй раз нарушил он свое же неписаное правило недавно, когда этой весной привезли к нему попавшую в автомобильную катастрофу девчонку лет шестнадцати. Бессильная медицина приговорила ее к вечной неподвижности. Родители продали квартиру, переселились в какой-то сарай, полученные баксы истратили на лечение, но без толку. Разочаровавшись в научных методах, обезумевшие от горя, они кинулись к колдунам. Аглае Всевидящей заплатили, Гавриилу Черному – еще больше и под конец явились к Роману, хотя никогда он не афишировал себя как целителя. Остатки от квартирных денег, завернутые в обертку от шоколадки, принесли они колдуну. И опять что-то дрогнуло в душе Романа, когда он глянул на хорошенькое юное личико. А вернее, в глаза девушки, в которых были только боль и злость. И вновь он позволил себе поехать в Пустосвятово, опять купал в реке изувеченное тело и опять вдохнул в умирающую плоть жизнь.
В этот раз он не поверил никому на слово, денег не взял – рука не поднялась брать у этих несчастных последнее – и стер из памяти и родителей, и девчонки поразительную историю исцеления.
Дверь приоткрылась, и в Романову комнатушку заглянула Варвара.
– За жратвой в магаз беги, – заявила она. – Я на свою пенсию кормить всю ораву не намерена.
– Не волнуйтесь, будет пища обильная и нездоровая, жирная да соленая, – пообещал Роман, потягиваясь. – Набьете еще желудки так, что обратно полезет.
– Вот паразит, – пробормотала Варвара, – вечно гадость какую-нибудь сказанет. Чтоб у тебя язык отсох от подобных слов.
– Зря вы это, Варвара Алексеевна, пожелали, – вздохнул Роман, садясь на постели. – Вы же прекрасно знаете, что от ваших слов язык у меня никак отсохнуть не может, а вот у вас, – он сделал ударение на этом “вас”, – очень даже может, стоит мне коснуться пальцем вашей кожи и мысленно произнести данное пожелание. Так зачем вы меня искушаете? Вдруг я не остерегусь и произнесу, а?
Роман медленно вытянул вперед руку, будто в самом деле вознамерился коснуться пальцами мачехи. Варвара в ужасе отскочила к двери.
– И это в ответ на мою щедрость и доброту он мне угрожает. Неблагодарный! – запричитала мачеха. – Сколько лет я тебя растила и холила. А ты, паразит, мне еще угрожаешь!
– Со словом надо бережно обращаться, Варвара Алексеевна. – Роман погрозил ей пальцем и, не стесняясь женщины, по сути ему чужой, выскочил совершенно голый из постели.
Варвара вновь взвизгнула и пулей вылетела из комнатушки.
– Урод, как есть урод, – причитала она, прячась на кухне. – Из-за тебя, окаянного, нас и грабят все время. Потому как деньги твои нечистые. Как есть нечистые!