– Пруденс, – громко зашептала она с бостонским акцентом, – посади этого хулигана в такси. На нас уже смотрят.
Вытащив из сумочки десять тысяч лир, она сунула бумажку Джеку в карман.
Не надо вызывать полицию, хорошо? Простите его, ради бога. Это вам на химчистку.
Послушайте, – начал было Джек, взяв деньги из кармана попытавшись вернуть их женщине. – Я не собираюсь…
– Ну конечно, – отозвалась женщина, воспрянув духом. Она протянула швейцару тысячелировую купюру. Люди, заходившие в отель, поглядывали на них.
– Вы очень любезны, – величественно произнесла американка. – А теперь садись в такси, Сэнфорд. Только прежде извинись перед джентльменом.
Вот что они пели, – кивая и улыбаясь, произнес пьяный, – когда тонула Дория.
– Выпив, он становится невыносим, – заявила женщина. Продемонстрировав недюжинную силу, она впихнула Сэнфорда в автомобиль и захлопнула за собой дверцу.
– Arrivederci, Roma, – донесся из отъезжающей машины голос мужчины. – Итальянские моряки. Команда попрыгала в шлюпки. Вы видели выражение его лица, когда я ему вмазал? Нет, вы видели?
Из открытых окон такси донесся женский смех – звонкий, пронзительный, безудержный; он заглушил рев мотора и шуршание шин.
– Здорово вам досталось, сэр? – спросил швейцар.
Нет, пустяки, – сказал Джек, покачав головой; он проводил взглядом машину, скрывшуюся за углом.
– Этот человек – ваш знакомый?
Заботливо поддерживая Джека за локоть, словно боясь, что он упадет, швейцар подвел его к входной двери.
– Нет, впервые его вижу. Вы знаете, кто он такой?
– Я тоже не встречал его прежде, – сказал швейцар. – И этих дам тоже. Я очень сожалею о происшедшем, сэр.
На его удлиненном лице старого отставника появилось выражение беспокойства.
– Я надеюсь, последствий не будет, сэр?
– Что?
Джек в недоумении замер возле вращающейся двери.
– Что вы имеете в виду?
– Ну, вы не станете жаловаться администрации, сэр, настаивать на расследовании? – сказал швейцар.
Нет, – ответил Джек. – Не волнуйтесь. Последствий не будет.
– Понимаете, сэр, – проговорил швейцар, – они – не итальянцы.
Джек улыбнулся.
– Я понял. Забудьте это происшествие.
Швейцар, радуясь тому, что репутация его соотечественников не пострадала, церемонно поклонился Джеку.
– Благодарю вас, сэр. Я уверен, ваш нос быстро заживет.
Он толкнул дверь; Джек, прижав окровавленный платок к носу и вдыхая аромат духов, вошел в вестибюль. Подходя к стойке, он узнал этот запах. Его жена пользовалась такими же духами. «Femme», вспомнил он, ну конечно, «Femme».
Когда Джек назвал портье свою фамилию и протянул ему паспорт, служащий отеля приветливо улыбнулся.