Хелен едва не расхохоталась. Справа от прохода сидели мужчины, все незнакомые. В недоумении девушка поднялась с пола:
– Что это, демонстрация мод?
– Нет, годовое собрание обоих интернатов, – сказал Милош; теперь он улегся на пол, чтобы самому заглянуть в отверстие.
– Что за собрание? Откуда ты все это знаешь?
Ей пришлось подождать ответа. Милош, увлеченный зрелищем, никак не мог оторваться. Время от времени все его тело беззвучно сотрясалось от сдерживаемого смеха. Через несколько минут он приподнялся на локтях и посмотрел на Хелен. Свет, проникавший через отверстие в полу, выхватывал из темноты их руки и лица.
– Так вот, Хелен, слушай, – прошептал Милош, – то, что мы с тобой сейчас видим, – этого никто из воспитанников никогда не видел. Когда я тебе сказал «Честь и место», это была не просто фигура речи. Ты узнала теток из твоего интерната?
– Да, они все тут. Только вырядились по-маскарадному. Ну и вид у них – прямо как сумасшедшие!
– Они и есть сумасшедшие. А мужчины – те из нашего интерната. Они тоже сумасшедшие. На свой лад.
– Милош, ты меня пугаешь… А для чего они собираются?
– Я же сказал: это годовое собрание, страшно секретное. Они собираются, чтобы принять типа по имени Ван Влик. Он один из заправил Фаланги, какая-то важная шишка в службе национальной безопасности, и это он занимается такими интернатами, как наш. Похоже, все его до смерти боятся, сейчас увидишь…
Перепуганная Хелен еле слышно прошептала:
– Ты говоришь, это страшно секретно? А если нас поймают? Ты бы хоть предупредил…
– Нас не поймают. Меня никогда никому не поймать.
– Почему тебя не поймать?
– Потому что я везучий, чтоб ты знала. Таким уродился…
– Ты везучий? И на это ты мне предлагаешь положиться?
– Пожалуйста…
Хелен и хотела бы разозлиться, да не могла. В улыбке Милоша была такая уверенность, что и она, сама себе удивляясь, поверила: их никогда не поймают…
– Милош, ты сказал: «Такими интернатами, как наш». Что ты имел в виду?
– Ох! Так сразу не объяснишь, Хелен! Потом расскажу, ладно? Слово!
– Ладно. А зачем этот твой Ван Влик сюда приезжает?
– Проверить, все ли в порядке, наверное. По-прежнему ли его психи такие же сумасшедшие… Погоди, что-то они зашевелились… Твоя очередь смотреть. Старайся все-все заметить и запомнить!
Хелен пристроилась у смотрового отверстия. Все стояли, приветствуя аплодисментами властно вступавшего в зал человека могучего телосложения, рыжебородого, одетого в залоснившуюся на локтях куртку-аляску. Гость не потрудился облачиться в вечерний туалет. Его заляпанные грязью сапоги давно нуждались в щетке и ваксе. За ним, не отставая ни на шаг, следовали двое – судя по всему, телохранители. Он прошествовал прямиком на эстраду и, не снимая аляски, плюхнулся на стул, совершенно исчезнувший под его необъятным задом, с видом человека, который не намерен засиживаться. Сделал знак Мадам Танк и какому-то мужчине, должно быть, директору интерната мальчиков, занять места рядом с ним. Танк заспешила на эстраду, переваливаясь, как жирная гусыня. За ней – не менее польщенный директор с цветочком в петлице. Двое телохранителей встали по обе стороны входной двери, неподвижные, как истуканы.