Июнь, конечно летний месяц, но Балтийское море это все-таки Балтийское море, а никак не Черное. Не говоря ни слова, Дёготь стал стаскивать с профессора мокрую одежду. Тот почти не сопротивлялся, когда Федосей набросил ему на плечи свой пиджак и принялся выжимать мокрые брюки. Ульрих Федорович пытался встать и пойти на розыски чемоданов, но Федосей остановил его.
– Боюсь, наш багаж не уцелел. Придется вам пока обойтись тем, что мы имеем.
– Вы думаете, что все так плохо? – проклацал зубами немец. Прыгая с ноги на ногу, он пытался согреться.
– Почему плохо? Напротив, все отлично!
Штанины перекрутились, из них потекла мутная балтийская вода. Озабоченно глядя на занавесивший половину неба дым, Дёготь заметил.
– Мы живы – и это хорошо. Видимо, профессор, вы недооценили свою голову. Те, кто послал за нами сбитый вами самолет, оценили её гораздо выше.
– Вы так считаете?
– Разумеется. Я просто не вижу другого разумного объяснения.
Он встряхнул выжатыми брюками.
– Кто-то очень не хочет, чтоб вы попали туда, куда хотите. Причем настолько «очень», что не пожалел ни техники, ни людей.
– Я даже не знаю, что вам сказать, – подумав, нерешительно сказал профессор. – Все-таки мне, простите, в это не очень верится.
Профессорский пиджак хрустнул и выпустил из себя еще одну лужу.
– А вы обретайте веру постепенно. Сперва поверьте, что за домом все-таки велось наблюдение.
Профессор удрученно кивнул.
– Видимо в этом вопросе вы были правы…
– Видимо да, – согласился Дёготь. – Если хотите знать, то у меня есть только два объяснения случившемуся…
Это заинтересовало даже Малюкова, у которого нашлось только одно объяснение происходящему.
– Ну?
– Либо за нас взялась какая-нибудь серьезная спецслужба, вроде французской или британской, либо.
Дёготь серьезно посмотрел то на одного, то на другого. Малюков кивнул.
– …либо у меня мания преследования.
Мнение свое Федосей оставил при себе. Резон в словах товарища имелся. Найти их могли бы только хорошие профессионалы. Германским спецслужбам это было бы, конечно, легче, но им не было никакой нужды проводить такие сложные комбинации – с аэропланами и дирижаблями. Те могли арестовать их в любой момент. Значит, все-таки гости… Но почему? Откуда они вообще узнали про профессора? Та же мысль пришла в голову и Дёгтю.
– Профессор, прошу вас, припомните, кто еще знал о вашем желании поехать в СССР?
– Никто. Я не распространялся о своих планах.
Чекисты переглянулись и пожали плечами. Чудес на свете не бывало. Объяснение должно найтись.
– Может быть в частных разговорах…
– Нет.
Федосей взмахнул полувыжатым пиджаком, разбросав вокруг песок и брызги.