Царь-Краген испустил негодующий свист, сопровождая его фонтаном, ударившим, казалось, в самое небо.
Все онемели, включая самого Склара Хаста. Люди застыли на берегу, одеревенев, как глубоководные корни.
– Назад, – вырвалось у Склара Хаста. – Назад, – прошептал он срывающимся голосом и, наконец, совладав с собой, закричал, оборачиваясь к толпе:
– Назааад!!!
И тут раздался крик Семма Войдервега:
– Пощади, Царь-Краген, этот народ, невиновный в том, что сделали несколько безумцев…
В глазах чудовища засверкали огни, похожие на сигналы далеких маяков. И все сразу поняли, что пощады не будет.
Царь-Краген высунулся на берег и сгреб бесчувственное тело собрата, сбросив его могучим плавником в воду. Затем он обвел берег своей головой-башней, похожей на турель подводной лодки, и безошибочно выбрал хижину Склара Хаста. Под ударом его щупальца она разлетелась в щепки. Мимоходом он задел и смел с плота еще несколько домов, в основном принадлежавших клану братьев Белродов. Затем он принялся метаться по гавани, сокрушая все, что было в пределах досягаемости его длинных могучих щупалец. Он рвал сети в лагуну, сносил целые дома и кварталы, топил рыбачьи лодки и терзал остатки урожая морских водорослей. На миг его бешеный взгляд остановился на толпе, и оцепенение сразу спало. Все в панике бросились врассыпную. Царь-Краген выбросился на берег – и земля под ногами задрожала; плот заскрипел, ломаясь и рассыпаясь на куски.
Покачнулся и рухнул со всеми своими фонарями маяк – самое высокое сооружение плота. Раздался скрежет ломающихся машин и стоны придавленных обломками учеников.
Сокрушив все, что можно было сокрушить, Царь-Краген подхватил бесчувственное тело сородича и покинул лагуну.
Взмахнув плавниками, он скрылся вместе с убитым в глубинах океана.
Лагуны больше не было: теперь это была широкая гавань, распахнутая к океану, в которой могли швартоваться большие корабли. Остаток морских водорослей и губки – насущное пропитание жителей плота – унесло в океан. На самом плоту в буквальном смысле не оставалось живого места. Из четырехсот восьмидесяти жителей сорок три человека – десятая часть! – погибли, раненых же и покалеченных было не счесть. Те, кто уцелел, были в шоке. Такого потрясения им не приходилось испытывать за всю жизнь. Никто не был в силах оправиться от пережитого.
Наконец, с горем пополам, они собрались на уцелевшей западной части плота. Иксон Мирекс обвел всех взором, в котором читалась скорбь и гнев. Наконец он встретил лицо Склара Хаста, сидевшего на одном из многочисленных обломков башни.