Милиционеры заметили корочки, но решимости это им не прибавило. Они приближались утомительно долго, держа Гурова на прицеле и, как ему показалось, испытывая огромное желание прикончить его, не вступая в тесный контакт. Видимо, в этой глуши не так часто случались серьезные потрясения.
Прошла целая вечность, пока они добрались до Гурова и с величайшей осторожностью заглянули в его удостоверение. Тут у них обоих отлегло от сердца, и они, попрятав пистолеты, принялись делиться впечатлениями.
– А мы мимо ехали, вдруг слышим – из автомата садят! Ну, думаем, ни хрена себе! Хотели назад ехать, в Колдово, за подмогой, – захлебываясь, объяснил сержант. – Потом Масейкин говорит: «Давай посмотрим!» Ну, мы и поехали… Мы ведь вас за крутого приняли, товарищ полковник!.. – добавил он, глупо ухмыляясь.
– А я и есть крутой, – хмуро сказал Гуров. – Разве не видите?
– Вообще-то да, – уважительно сказали милиционеры, посмотрев вокруг.
– Короче говоря, служивые! Где у вас тут ближайшее начальство – в Колдове, говорите? Значит, сделаем так: один из вас срочно везет меня в Колдово, а другой здесь остается – тело сторожить. До особого распоряжения.
Гуров задумчиво посмотрел на растерянных милиционеров и добавил:
– Ты, сержант, подгони-ка сюда «Урал», а я пока обуться попробую. А то неудобно: полковник из Москвы – и босиком!
Полковник Крячко перехватил Орлова на подходе к кабинету и заговорщицким шепотом, отводя глаза, прошипел:
– На пять минут, Петр! Вопрос жизни и смерти!
Генерал целых пять секунд смотрел на него непонимающим взглядом, а потом вдруг ожил и сказал деловито:
– Черт возьми, ты-то мне как раз и нужен! Зайди немедленно!
Крячко потянулся вслед за Орловым, соображая про себя, что может означать такое совпадение интересов, и, так ничего не сообразив, попытался перехватить инициативу.
– От Гурова что-нибудь было, Петр?
Генерал резко обернулся, сверкнул на Крячко глазами и молча указал пальцем на кресло возле стола. Крячко уселся и стал терпеливо наблюдать, как генерал бросает на стол кожаную папку, приглаживает у зеркала свои коротко остриженные седые волосы, щелкает тумблером селектора и требует от секретаря принести кофе и минералки похолоднее.
Все это генерал проделывал, словно напрочь забыв о Крячко, и, только усевшись наконец на свое законное место и положив по-хозяйски локти на стол, Орлов устремил на подчиненного свой мрачноватый требовательный взгляд, от которого даже веселому Крячко сделалось не по себе.
– Ты что спрашивал? – произнес он. – Про Гурова? Вот насчет Гурова я и собирался с тобой поговорить. Кофе будешь?