Брофи кое-как поднялся на колени. К глазам подступили слезы. Хотелось плакать, но такой слабости он позволить себе не мог. Только не это. Только не перед Трентом. Брофи открыл рот и попытался сделать вдох, однако легкие не слушались.
«Как рыба на берегу», – мелькнула мысль.
Смех прекратился. Послышались шаги. Только бы не лишиться чувств.
– Брофи!
Он отчаянно хватал ртом воздух. Трент перебрался через валун и опустился на колени рядом с другом.
– Эй, ты как?
Воздух наконец-то прошел в легкие. Какое счастье!
– Хватит, Броф. Кончай дурака валять!
– Подожди… я сейчас… – пробормотал он, едаа шевеля онемевшими, разбитыми губами.
Сильно болело ребро. Как будто кто-то огрел его дубинкой.
Трент подтащил его к валуну. Брофи осторожно потрогал губы – на пальцах осталась кровь. Пошевелил языком – зубы были на месте, но передний шатался.
– Хороший бросок, – прошамкал он, качая головой. Лицо приятеля моментально прояснилось, тревога улетучилась. Трент рассмеялся и толкнул Брофи в плечо.
– Ты бы посмотрел на себя со стороны! Ну и рожа! Надо было увернуться.
Брофи бросил на него сердитый взгляд.
– Ты же сам сказал – не дергаться.
– Мало что я там сказал… – ухмыльнулся Трент. – Есть храбрость, а есть глупость.
Он протянул руку, помогая другу подняться. Руки у него были большие и сильные, как и у отца. Ростом и шириной плеч Трент уже почти догнал родителя и обещал вырасти в настоящего великана. Чтобы поднять Брофи, ему даже не пришлось напрягаться.
Они медленно двинулись вниз по склону, туда, где оставили охотничьих соколов. Птицы в надетых на голову капюшонах сидели на нижних ветках старого корявого дуба.
– Ты, кажется, сломал мне зуб, – пожаловался Брофи. Трент пожал плечами.
– Надо было отвернуться, – снова сказал он, отвязывая свою птицу.
– Больше я в эти дурацкие игры не играю.
– Не злись. – Трент ловко завязал петлю и накинул ее на запястье. – У тебя неплохо получается. Я даже не ожидал. Счет два – один в твою пользу.
Брофи слизнул кровь с треснувшей губы и выдавил из себя неубедительную улыбку. Благородство у Трента проявлялось в минуты победы, но никак не поражения, а портить приятелю настроение не стоило.
Морщась от боли, он отвязал сокола. Почувствовав запах крови, птица занервничала, и Брофи догладил ее по спинке.
Эйфория победителя улетучилась, как только друзья, продравшись через колючий кустарник, вышли на ведущую к городу пастушью тропу.
– Знаешь, – задумчиво произнес он, – нам надо что-то придумать… как-то оправдаться…
Разумеется. Они ведь отправились как бы поохотиться.
– Отцу наши игры вряд ли понравятся.