Но снаружи в его лицо снова повеяло холодом.
– Осечка, – услышал он рядом с собой глухой голос Березина. – Теперь обратно.
Они вышли на морской берег с бурыми грудами водорослей. Ноздри затрепетали, жадно втягивая соленый воздух.
– И это называется выигрышной стратегией? – сказал Ковальский.
– В Туннель! – приказал Березин.
Их оглушили взрывы, ослепил красноватый свет. Они стояли на краю пропасти, по дну которой струилась багровая лава. Откуда-то сбоку послышался грохот, и несколько раскаленных глыб медленно взвилось в воздух. Земля затряслась от их падения. Жаркий ветер ожег лицо Грекова. Он попятился.
На этот раз Березин медлил. Прищурившись, он вглядывался в багровое марево.
– Молодость мира, – медленно сказал он. – Мы еще вернемся сюда. Нам надо торопиться.
Они снова вышли на морской берег.
– В Туннель! – приказал Березин. Греков послушно повернулся.
И опять они вышли в холодную тьму Лигурии.
– В Туннель!
Снова изумрудные поля Альвиона.
– В Туннель!.. – Греков повиновался автоматически, ничего не испытывая.
Снова непроницаемая чернота. Все менялось, как кадры плохо смонтированного кинофильма.
Вновь галечный пляж и синее море.
Арктический мрак Лигурии.
Изумрудная трава Альвиона.
– Может, с третьей попытки? – предположил Березин. – Надоело.
Опять холодная темнота.
И чужой простор Альвиона.
Глаза Грекова, готовые к темноте Лигурии, невольно сощурились от яркого света. Первое, что он увидел на Гамме, было здание станции, перенесенное к самому выходу из Туннеля. Кругом вздымались отвесные стены, вниз уходили крутые повороты ущелья. От здания станции к ним бежали люди.
– Все, – сказал Березин. Около них собиралась толпа. Все что-то кричали, поздравляли с благополучным возвращением, хлопали по плечу. Ковальский стоял рядом с Грековым, растерянно глядя на людей, тоже не веря. Это походило на сон.
Кто-то вскрикнул от боли. Это голавль, которого еще держал Греков, трепыхнулся в его руках и задел кого-то сильным хвостом. Пострадавший согнулся, держась за живот. И только теперь Греков окончательно понял, что они вернулись домой.
– Если признаться честно, то ничего, – сказал Греков.
Он и Березин сидели вместе с другими за раскладным столом в тесном помещении станции. Стол был накрыт по-праздничному. Центральное место на столе занимала рыба, пойманная на крючок из древесной колючки.
– Я ничего не понял, – повторил Греков. – Раньше я слышал о какой-то стратегии, которую вы придумали. Но я помню, как мы возвращались. Мы просто входили в Туннель, а он перебрасывал нас куда вздумается. Но мы все-таки вернулись.