Отвернувшись от площади, Джонатан просунул руку сквозь решетчатое дно своей клетки и, зарывшись пальцами в теплую соломенную подстилку, устилавшую пол сарая, начал тихо молиться, чтобы Моргот не явился за ним сегодня. Если он появится, все собравшиеся на праздник будут обречены, а в первую очередь будет обречен он сам.
Солнце начинало клониться к закату, и над долиной повисло напряженное ожидание. Стало очень тепло, словно на дворе стоял жаркий августовский полдень, а не холодная зима. Когда солнце село, знойная духота стала настолько осязаемой и плотной, что Джонатан окончательно убедился в том, что весь поселок заколдован. Жители Линде никак не реагировали на неожиданное тепло, словно не замечая того, что все они оказались в самой середине страшной бури, вот-вот готовой разразиться над долиной.
Лежа на боку и прислушиваясь к доносящимся снаружи звукам, Джонатан вспомнил праздник осеннего жертвоприношения и Сондру. Он был полон надежд и уверен в своей непобедимости. Теперь же для тех, кого он любил, не имело значения, останется ли он жить или умрет. Это ничего не могло изменить: Сондра, вне всякого сомнения, уже мертва, уничтоженная его отцом; Ивар и оставшиеся Стражи умрут очень скоро. И за все эти судьбы ответственность лежала на нем одном.
В самый разгар праздничной ночи стражники сменились, чтобы каждый из жителей деревни сумел поучаствовать в торжествах. Лишь только новая группа мужчин встала на посту у дверей его сарая, до слуха Жона донесся веселый девичий смех, и он увидел силуэт девушки, закутанной в плащ, которая проворно двигалась в свете факелов, целуя то одного, то другого стражника. Она направлялась ко входу в его узилище, и, когда проскользнула внутрь, она сняла капюшон. Джонатан узнал ее. Это была Уилла, одна из подруг Сондры. Сегодня ночью должна была состояться и ее свадьба.
Девушка некоторое время с беспокойством переминалась с ноги на ногу, ожидая пока Жон заговорит с ней. Жон молчал, и Уилла, назвав его по имени, смущенно извинилась за то, что разбудила его. Она говорила быстро, проглатывая слова, ни на секунду не умолкая, чтобы перевести дух:
– Мы… я и другие девушки тоже… мы все помним, как ты спас Сондру от гоблинов. Мы знаем, что ты не стал бы причинять ей вреда. Мы вообще думаем, что ты никого не убивал. Вот возьми, мы хотим, чтобы ты выпил это… – с этими словами девушка вытащила из-под плаща бурдюк с вином и показала его Джонатану. – Это праздничное вино. Мы подмешали в него особое зелье. Если выпьешь немножко, то не будешь чувствовать боли, а если выпьешь все – умрешь сейчас.