– Но при чем тут снаряд, доктор? Я ничего не понимаю!…
– Не понимаете?
Коринта откинул голову и, устремив на Кожина торжествующий взгляд, с расстановкой произнес:
– Вы и были тем загадочным снарядом, пан Кожин! Сержант рассмеялся. Он принял заявление доктора как розыгрыш:
– Вы, конечно, шутите, пан доктор.
– Нисколько. Не стал бы я ради глупой шутки не спать всю ночь и делать все эти расчеты. Картину всего события, пережитого вами, я смоделировал так. Вы прыгаете с высоты трех тысяч метров: Кстати, в котором часу это было?
– В двадцать три часа двенадцать минут. Это абсолютно точно.
– Хорошо: Итак, вы прыгаете и в пределах первой тысячи метров обнаруживаете неисправность парашюта. Вам угрожает гибель. У вас остаются считанные секунды. И тут вы – сознательно или бессознательно, не мне судить, – принимаете какие-то меры для своего спасения. На это уходит еще около двадцати секунд, и в результате вы еще на тысячу метров приближаетесь к земле. Но вот включается новая, никому еще не известная сила, которой вы один умеете пользоваться. И в тот же миг отвесная прямая вашего падения резко отклоняется в сторону. Ваше свободное падение превращается в стремительное скольжение с крутой воздушной горы. Скорость, набранная падением, угасает, и одновременно с этим невидимая воздушная гора становится все более пологой, приближаясь к горизонтали. Если бы вы пролетели от злополучной сосны еще хотя бы один километр, вы приземлились бы мягко, словно на перину, не ощутив ни малейшего удара о землю. Но именно над сосной таинственная сила почему-то отключилась. В тот же миг вы рухнули на сосну всей своей тяжестью:
– Позвольте, доктор! По-вашему, значит, я летел просто так, своим ходом?
– Я не знаю, как, почему или на-чем вы летели, но я нисколько больше не сомневаюсь, что вы именно летели, что в наш лес из окрестностей Б. вы попали по воздуху. Мои расчеты основаны на данных о высоте и скорости вашего первоначального падения, после того как вы покинули самолет, о высоте и скорости полета загадочного снаряда и, наконец, о той предполагаемой высоте, с которой вы упали на сосну. Получилась строжайшая закономерность, которая исключает совпадения и случайности. Взгляните на эту кривую, она не имеет ни зубцов, ни разрывов: Впрочем, пан Кожин, я далек от мысли что-либо вам внушать и отнюдь не настаиваю на том, что вы именно летели. Вам, разумеется, лучше знать, что с вами произошло и как вы попали в наш лес. Можете мне ничего не объяснять. Скажите лишь одно: вы знаете, как сюда попали?
– Нет, доктор, этого я не знаю.