– Не знаю… недалеко отсюда… – Она хотела быть поблизости в случае, если ее позовут.
– Конечно. В таком огромном дворце у тебя должны быть любимые уголки.
Кассандра задумалась лишь на мгновение.
– Пойдем, – сказала она, – я хочу тебе кое-что показать.
Сквозь лабиринт коридоров они достигли части дворца, которую Ройс посчитал очень древней. Она была в отличном состоянии, хотя по этому полу, имевшему небольшой наклон к центру, в течение столетий ступали человеческие ноги.
Они подошли к широким двойным дверям, за которыми оказалась просторная комната с высокими потолками. В дальнем конце стояла глыба мрамора высотой немногим более пяти футов. Мастер обработал его ровно настолько, чтобы угадывалась фигура женщины, появляющейся из камня.
– Это мастерская Атрея, – проговорила Кассандра. Она показала рукой на другие статуи: одни были уже закончены, другие – едва начаты, а также на полки с небольшими глиняными и бронзовыми фигурками.
– Думаю, он был бы не против, узнай, что мы сюда пришли, – продолжала она. – Здесь я чувствую себя ближе всего к нему.
– Понимаю почему, – сказал Ройс и неторопливо огляделся. Он вдруг осознал, что ему была дана редчайшая возможность заглянуть в душу человека, которого большинство людей знало только как ванакса Акоры. Помимо этого Атрей был еще и одаренным художником.
– И часто он здесь бывает? – спросил Ройс.
– Не так часто и не так долго, как ему бы хотелось, но время от времени он урывает пару часов, а иногда и целый день.
Она кивнула в сторону небольшой кушетки в углу.
– Когда он работает до полного изнеможения, то засыпает прямо здесь.
Разглядывая небольшую фигурку бегуна, который выглядел настолько реально, что Ройс не удивился, если бы тот вдруг побежал по столу, он спросил:
– Как ты думаешь, он жалеет, что не может заниматься только этим?
– Он никогда об этом не говорил, но иногда задумывался, на что была бы похожа его жизнь, если бы он не оказался избранным.
– Он бы не хотел им быть?
– Не думаю. Так как он был старшим сыном в семье и его дед был ванаксом, люди прочили его на это место. Однако когда настало время, по-моему, он был бы рад узнать, что избранным оказался кто-то другой.
– Разве такое могло случиться? Мог ли кто-либо выйти перед народом и объявить себя избранным?
– Конечно, если он был готов пройти испытание.
– Насколько я помню, ты не хочешь обсуждать, что представляет собой это испытание.
Она улыбнулась.
– Я не пытаюсь сокрыть тайну. По правде говоря, мне самой известно об этом очень немногое. Только избранный знает, в чем заключается испытание.