– Чего цветешь-то? – грустно сказал я. – Лез бы дальше, ломал бы позвоночник…
– Там почему-то холодно сделалось, как в космической пустоте. – Вячик начал зябко тереть голые локти.
– Ты там бывал раньше-то, в космической пустоте, чтобы сравнивать? – проворчал Арбуз.
– Два раза. На годовой контрольной по немецкому и когда сломал любимую универсальную отвертку папочки… – Да, у Вячика явно прорастало чувство юмора.
Мы постояли еще под громадным рельсовым кольцом, поразглядывали. Над этим сооружением, над темными макушками сосен стояло очень синее небо. И выпуклые желтые облака передвигались по нему, как плавучие острова. Солнца они не закрывали.
– Давайте обратно, – решил Арбуз. – Ту дорогу мы без нашего Амура все равно не найдем, он знает какую-то хитрость…
И мы пошли через рощу. Никаких ориентиров не было, просто мы чувствовали, в какой стороне Стекловск.
– Смотрите, – вдруг громко шепнул Ивка.
На толстом и сильно изогнутом стволе пониже густых веток висели круглые часы. Очень похожие на карманные (даже серебристая цепь тянулась в чащу кроны), только размером с таз.
– Ух ты! – Вячик присел от радостного изумления.
– Неужели идут? – снова шепотом спросил Ивка.
– Конечно. Секундная стрелка движется, – сказал Арбуз.
– Без пяти пять, – я глянул на свои часики. – Правильно.
– Кто же их заводит? – тихонько, даже с испугом спросила Настя. И поглядела на меня. Я глупо сказал:
– Наверно, на солнечных батареях. – Ясно было, что это не так. Это были просто часы какого-то великана из иного мира. Скорее всего, они провалились сюда сквозь его дырявый карман.
– А вот посмотрим сейчас, что за батареи, – заявил Вячик. И поплевал на ладони.
– Не смей, – быстро сказал я. Потому что он мог разрушить… ну, не знаю что. Но мог. Мне показалось – какую-то пирамиду, составленную из тончайших, невидимых стеклянных трубок…
Настя ухватила Вячика за рубашку.
– Сейчас получишь еще!
– Тетенька Настенька, я больше не буду!
– Дурень какой, сладу нет…
Оглядываясь на часы, мы пошли дальше, пересекли ложбину, поросшую высоким влажным папоротником и наконец оказались на краю рощи. Левее того места, где мы вошли в нее.
Город опять казался видимым сквозь волнистое стекло. Почти незнакомый, нездешний.
Я совсем уже было поверил этому сказочному превращению. Но встряхнулся. Не может быть сказки в той стороне, где Озм…
Мы тропинками и переулками спустились к речке. Пошли вдоль воды к Застеклянской улице. От воды попахивало чем-то вроде квашеной капусты. Короче говоря, отходами производства. Но все же Стеклянка была прозрачная, в ней водилась даже кое-какая рыбешка. И на глубоких местах купались.