Пес тоже жался к ее боку и тыкался мордой в руку.
– Если бы мне можно было помочь… – задыхаясь и всхлипывая, сказала женщина. – Ох, если бы кто-то мог мне помочь!… Ноги бы ему мыла и воду пила!…
– Ты боишься? – спросил мужчина, уже отлично понимая – она боится смертельно, и даже более того – она предпочла смерть страху. – Ну, чего ты боишься? Давай, рассказывай, и мы вместе посмотрим, нужно ли этого бояться. И вместе подумаем, как бы итебе помочь. Да ты не бойся, хуже не будет, если мы вдвоем ничего не придумаем – так вот она, твоя веревка! Видишь, глупенькая, я даже с тобой не спорю, так что давай вытрем слезки, ты мне все расскажешь, и мы вместе придумаем, как тебе помочь…
Он колдовал голосом, он настроил голос на особый, мягкий, обволакивающий лад, он даже стал чуточку раскачиваться вместе с женщиной, гладя ее по плечу.
Его наручные часы пискнули. Это означало полночь. Женщина резко оттолкнула его и сказала слова, от которых его руки сами собой опустились.
– Сволочь ты… – печально качая головой, даже с неколторым удивлением произнесла она. – Мурлыкаешь… А из-за тебя сейчас девчонку убьют. Ей пятнадцать всего. Из-за твоего мурлыканья, понял? Так что пусти… А то заслушаюсь тебя, сволочи… Пусти!…
Мужчина встал у нее на пути.
– Какую еще девчонку? – сурово спросил он.
– Мою девчонку! Люську мою. Теперь понял?
– Ничего не понял. Расскажи все с самого начала – тогда пойму. Люська – дочка, что ли?
– Дочка, – кивнула женщина. – Единственная!
– И при чем тут вот это? – он показал на петлю.
– При том! – женщина опять выматерилась, но он не обиделся, а ждал, пока она заговорит по-человечески. Поняв это, женщина вздохнула.
– Трое суток, как девка пропала, – и тут слова посыпались, спотыкаясь в нервной суете. – На первые сутки записку от нее принесли – мол, если не выплачу за нее двадцать пять тысяч, надругаются по-всякому и убьют. А откуда у меня такие деньги?! Потом еще позвонили и сазали: сунусь в милицию, плохо будет. Сперва правую руку мне пришлют… о Господи!… потом – правую ногу… Сволочи! Так и сказали. А где мне эти деньги взять?
– Двадцать пять тысяч, – оценивая цифру, произнес он. – Вот почему в петлю собралась? А о девчонке подумала? Ей от этого легче, что ли, станет?
– Сегодня последний звонок был, – сглотнув комок, призналась женщина. – И последнюю Люськину записку подбросили. Вот что приказали: если денег нет, чтобы ровно в полночь, вот здесь, и что веревка меня будет ждать… А то…
– Чушь какая-то… – проворчал мужчина. – Какие-то идиоты видиков насмотрелись про мафию и гангстеров… Ну, подумай головой, кому ты нужна? Что ты, государственной тайной владеешь, что ли? Кому твоя смерть вдруг понадобилась? И какой кретин мог, глядя на тебя, подумать, что у тебя есть эти двадцать пять тысяч? Ведь глупость какая-то! Просто чушь!