– Боже, замолчи!
– ...то будешь получать еще больше. Так не зарабатывает ни один врач в вашей стране, и ты должна бы мне сказать спасибо за то, что я дал тебе такую возможность.
– Спасибо? – она вскочила, будто подброшенная пружиной. – Тебе сказать спасибо? Конечно, мой дорогой, спасибо тебе за все. За подлость твою. За обман. За то, что я, дура набитая, тебе поверила, полюбила тебя. Спасибо тебе, конечно, Павлик!
– Я не о том. Я в том смысле, что помог тебе заработать много денег, начать дело...
– Ах, деньги? Да, конечно! Тебе нужны деньги? – она метнулась к своему фарфоровому заветному чайничку и, схватив его, с силой грохнула об пол. Чайничек разлетелся на мелкие кусочки, и Нелли, схватив пачку долларов, сунула ее в нагрудный карман ошалело глядевшего на нее Павла. – На тебе твои деньги. Забирай. И чтоб духу твоего здесь больше не было, скотина ты! Иди отсюда со своими деньгами вонючими!
Она буквально взашей вытолкала его из квартиры, с силой захлопнув за ним дверь и закрывшись на все замки и цепочку. И только тогда, обессиленно привалившись спиной к двери, горько расплакалась. Ей было жаль себя, ставшую ради любви на путь преступления, и жаль любви, которая начиналась так красиво, как в самой волшебной сказке.
На удивление, он не постучался больше в ее дверь. И даже не позвонил.
Он в тот же вечер уехал в Прагу.
А на следующее утро в почтовом ящике Нелли Кимовна обнаружила все пятнадцать тысяч долларов и маленькую записку:
"Если одумаешься, если деньги тебе еще понадобятся, то позвони мне. Телефон и адрес ты знаешь, связывайся, как только решишь. Как компаньон ты мне вполне подходишь и очень нравишься. Целую.
Павел".
И приписка:
"Не обижайся. Ты потом сама поймешь, что так лучше для нашего дела".
Нелли Кимовна взяла из рук Банды чашку дымящегося кофе и с опаской поднесла к губам.
– Не бойтесь, смелее, кофе только тогда настоящий кофе, когда очень горячий, – подбодрил ее Банда. – Тогда он бодрит, дарит истинное наслаждение своим чудесным ароматом. Эй, мужики, чего сидите? Разбирайте, не буду же я каждому из вас подносить! – он кивнул на поднос, на котором вынес из кухни четыре маленькие чашки со сваренным в турке черным кофе.
– Действительно, кофе у вас, Александр, получился превосходный, – похвалила парня Рябкина, сделав глоток. – Так варить – надо уметь.
– А он у нас все умеет и всегда лучше всех, – со смехом похвалил друга Самойленко. – Даже алкоголиком так здорово притворился, что вы и не заподозрили ничего.
– Это уж точно, – улыбка сбежала с лица Нелли Кимовны. Вспомнить о том, в какой роли присутствует она здесь, на этой даче, ей было явно не приятно.