– Ну, раз уж мы заговорили о том, ради чего мы здесь собрались, я думаю, нам надо продолжить, – вмешался Бобровский, включая диктофон. – Не возражаете?
– Нет, отчего же, – холодно пожала плечами Рябкина, – прошу вас, спрашивайте.
– Мы остановились на механизме поиска клиентов. Господин Гржимек давал объявления в европейских газетах, – подсказал ей Сергей, – с предложением решить все проблемы, связанные с отсутствием ребенка.
– Да. Текст объявления, я сама его видела, совершенно нейтральный, так что претензий со стороны закона быть не может. Но и люди откликаются на такое объявление самые различные – большинство хочет решить сексуальные проблемы, и лишь немногие сразу догадываются, что речь пойдет об усыновлении.
– Сколько же это стоит? – не удержался Коля Самойленко.
– Тридцать тысяч долларов. Павел мне как-то проговорился, что я получаю только треть. Это он сказал, чтобы разбудить мой аппетит, – обещал, что со временем, если дело наладится, я смогу претендовать примерно на половину.
– Мне важно знать механизм переправки детей, – напомнил Банда, снова мыслями возвращаясь к ребенку Сергиенко. Он все еще не терял надежды на то, что Оле можно вернуть ее сына – сына, которого она даже не видела, только чувствовала его под сердцем.
– Честно говоря, этого я не Знаю. Мы связываемся только с Гржимеком тогда, когда у нас есть подходящая кандидатура. Сообщаем возможные сроки родов, и к этому времени клиент прибывает в Одессу. Он может пробыть здесь день, а может и неделю – в зависимости от того, как пойдут дела у нас. Я встречаюсь с клиентом на нейтральной территории, в каком-нибудь ресторане, например, он передает мне мою часть гонорара...
– А Гржимеку?
– Наверное, расплачиваются до или после получения ребенка. Я этого не знаю. Гржимек мне называет только ту сумму, которую я должна буду получить с данного клиента. И еще ни разу меня не пытались обмануть.
– Процесс передачи ребенка...
– Сразу, как только ребенок родился, мы проверяем состояние его здоровья, делаем все необходимые процедуры, пеленаем и выносим его клиенту, который уже ждет у черного хода отделения. Больше мы ничего не знаем ни о клиенте, ни о ребенке. Да нас это и не интересует.
– А кто выносит ребенка клиенту? – спросил зачем-то Бобровский Нелли Кимовну, но ответил ему Банда:
– Королькова. Медсестра Наталья Королькова, работающая в родильном отделении.
– А вы откуда знаете? – удивилась Рябкина. – Успели выследить или...
– Она сама мне рассказала.
– Значит, уже успела сдать! – Рябкина, казалось, даже расстроилась. – И вот доверяй после этого женщинам. А ведь я на нее столько денег угрохала!