Ночь богов. Книга 2: Тропы незримых (Дворецкая) - страница 215

Послесловие

О мифологической основе сюжета

В послесловии к первой книге я излагала некоторые мысли об исторической основе сюжета. Теперь перейдем к мифологической основе (я не называю ее «фантастической», потому что фантастика предполагает участие личной фантазии автора, а роль моей фантазии здесь минимальна). А именно двух сторон сакрального сознания древних славян – шаманизма и веры в переселение душ. Я понимаю, что у читателя «шаманизм» ассоциируется в основном с Чукоткой, а «переселение душ» – с Индией, но если немного углубиться в предмет, то перенесение этих явлений на славянскую почву не покажется таким уж искусственным.

О славянском шаманизме прямых сведений нет. Славянские шаманские практики являются предметом реконструкций, которые делаются на основе опыта сибирских народов и лишь в некоторой степени – славянского фольклора. В этом вопросе мне послужила руководством книга волхва Велимира «Шаманский дар волхования». Основные признаки шаманизма, известные многим народам, – вера в духов, которые могут вступать в контакт с людьми, помогать или вредить им; представление о многоуровневом строении вселенной, включающем так называемую третью реальность – единый мир богов и духов, куда может попасть шаман, достигший измененного состояния сознания. Третья реальность также называется Навным миром. Причем для попадания туда шаману вовсе не обязательно бить в бубен, падать без чувств или применять какие-либо наркотические средства – детали, которыми оформлено духовное путешествие, зависят от индивидуальных особенностей шамана и традиций его культуры.

Как уже говорилось, прямых указаний на экстатические практики у славян не имеется. В «Слове о полку Игореве», правда, есть намеки на то, что вещий Боян совершал путешествие по «мысленну древу», принимая облик волка, белки и орла, но доказать, что имелось в виду именно шаманское путешествие, здесь нелегко. В то же время в фольклоре широко известен сюжет о неких духах (чертях), которые находились в услужении у колдуна. Если же мы возьмем волшебные сказки, то найдем там практики духовного путешествия в иные миры почти в чистом виде: герой при помощи духа-помощника (серого волка или Конька-Горбунка) переносится в волшебные царства, в небесные или подземные миры, выполняет там свои задачи и возвращается домой. В волшебном царстве (которое нередко располагается глубоко под землей) он встречает некие существа, борется с ними, одолевает и заставляет служить себе. «Не стреляй в меня, Иван-царевич, я тебе пригожусь». Перед нами – описание шаманского путешествия в третью реальность и взаимодействия с населяющими ее духами. Возможно, первые поколения рассказчиков знали о том, что это описание духовного путешествия, предпринимаемого в каких-то ритуальных или магических целях, но по мере разложения традиции сюжет стал восприниматься в физическом, то есть небывалом, сказочном смысле. У славян также известны слова «кудес» – бубен и «кудесник» – волхв, работающий при помощи бубна.