Улыбнувшись, он заснул. Василию снились перевязанные красными ленточками чемоданчики с гонорарами, штабеля книг, высящиеся в витринах магазинов, толпы благодарных читателей, и почему-то все та же желтоглазая девочка, насмешливо подмигивающая Бутырину и манящая его пальцем...
...Шишаков жил практически безвылазно в большом новом коттедже где-то под Балашихой. Попасть к нему можно было двумя путями – либо на электричке, чтобы потом пропехать с десяток километров по лесной дороге, либо добравшись на автобусе до Балашихи, а дальше – на такси. Как объяснил Василию по телефону сам Шишаков, так будет быстрее и достаточно дешево, всего-то каких-нибудь сто рублей.
Взвесив все «за» и «против», Бутырин все же решил выехать пораньше и сэкономить «сотку» – в финансовом плане дела его шли из рук вон.
Пахнущая мочой и турецкой кожаной курткой электричка довольно шустро доставила Бутырина на платформу с навевающим оптимизм названием «Черное», откуда он, сверившись с указанными бывшим шефом ориентирами, двинулся пешком по скользкой лесной дороге.
Стояло сырое и какое-то необычайно лютое январское утро. В лицо постоянно дул ледяной ветер, глаза слепил снег.
Лес, чисто подмосковный, где липы и осины соседствовали с зарослями дикой малины, волчьего лыка и бересклета, шумел и стонал на сотни голосов и издавал еще бог знает какие звуки, в которых быстро утонули и грохот поездов, доносившийся со станции, и голоса обитателей местной деревушки, приехавших вместе с Бутыриным и расползшихся от платформы по своим «фазендам».
Дорога, по которой шагал Василий, оказалась не нужна никому, кроме него, и вскоре он углубился в лес, совсем перестав слышать и замечать приметы находящегося поблизости огромного города. Пора было еще раз повторить про себя все то, что Бутырин хотел сказать Шишакову:
«Дорогой Яков Михайлович! Под вашим чутким руководством я работал во вверенной вам»... Тьфу, фигня какая-то! Надо проще: «Яков Михайлович! Мы с вами коллеги, пусть и бывшие. Но я надеюсь, вы не откажете мне в моей просьбе»... Н-да, тоже погано... А если так, как говорится, «ближе к телу»: «Яков Михайлович! Одолжите мне, пожалуйста, тысячу долларов, на месяц, я сажусь писать книгу и рассчитываю рассчитаться с вами не позднее марта!» Да, «рассчитываю рассчитаться» – это шедевр русской словесности! В общем-то, неплохо, но все равно...»
«Вот ведь дурацкая у меня натура!» – сердито подумал Василий. И вроде бы не сказать, что был он особо нерешительным или трусливым, но в последнее время, как только надо совершить какое-нибудь деяние – тут же начинается мандраж. Казалось бы, чего проще – съездить к своему бывшему директору школы, под началом которого проработал несколько лет и который к тебе хорошо относится, и занять у него смешную, по сути, сумму! Самое главное – договорился ведь уже по телефону! Но все равно Бутырин шел и нервничал – а вдруг в последний момент откажет, а вдруг то, а вдруг се...