– Перед этим крутили еще один, вроде бы поинтереснее, но ненамного. Комитет по борьбе с порнографией обещает на следующей неделе кое-что свеженькое – из новой партии конфискованного на таможне. Вы недавно вернулись?
– Только что из аэропорта.
– Далеко летали?
Фрили самодовольно улыбнулся.
– В Париж.
– Не может быть! – поразился Нисуит. – Ну и как? Улыбка Фрили стала чуточку кисловатой.
– Жена настояла, чтобы я взял ее с собой, а вы же знаете, что это такое. Но я твердо решил урвать пару денечков для себя. Взял да и вылил кипяченую воду из графина и наполнил его водой из-под крана. Эффект оказался просто поразительным. Я еще не успел слинять, а у жены уже начались колики. Пришлось срочно возвращаться в Вашингтон.
– Слишком быстро подействовало, – посочувствовал Нисуит.
– Увы, – на губах Фрили появилась вымученная улыбка. – Ну, а у вас что слышно? Есть что-нибудь новенькое?
– Все то же самое. Вы, разумеется, слышали о Чамли?
– Чамли? Нет. Я только что из аэропорта, а до этого пару дней не притрагивался к газетам.
– Так вы не в курсе? Черт побери, да ведь об этом трубят на каждом углу!
– Я же сказал, что не брал в руки газет.
– Его застукали без штанов.
– Это как?
Нисуит начал было объяснять, но остановился и, пошарив сбоку от себя, достал свежую газету.
– Смотрите.
Фрили повернул газету так, чтобы на нее падал свет от экрана. Ему сразу же бросился в глаза набранный крупным шрифтом заголовок: «АП! Сенатор замешан в сексуальном скандале!» Ниже помещалось фотоизображение толстенького коротышки. Он находился спиной к фотографу, но что-то заставило его обернуться. На повернутом к камере лице Чамли застыл неподдельный ужас. Нисуит нисколько не преувеличивал: брюки и трусы сенатора Чамли были спущены до щиколоток, а по обеим сторонам его дряблого зада свисали красивые, абсолютно голые женские ноги. По всей видимости, женщина лежала перед сенатором на столе.
– А почему «АП»? – удивился Фрили. – Разве Чамли имел отношение к авиационной промышленности?
– «АП» в смысле «цап-царап», – пояснил Нисуит.
– Ах, вот оно что. – Фрили снова посмотрел на фото. – Как к ним попал этот снимок?
– Какой-то фоторепортер шел по коридору, как раз когда уборщица совершала утренний обход. Она открыла дверь и вдруг отпрянула и завопила, будто ее режут. И надо же было этому проходимцу в тот момент оказаться поблизости!
– Черт побери! – выругался Фрили и хлопнул по газете кулаком. – Как, дьявол их дери, можно требовать, чтобы мы вершили судьбы нации, если коридоры Капитолия кишат любителями сунуть нос в чужие дела? Давно пора принять соответствующее законодательство. Что подумает жена Чамли? А его избиратели? И все только потому, что какой-то паршивый репортеришка щелкнул затвором своей вонючей камеры! Нет, нужно немедленно что-то делать!