Удивленная графиня повнимательнее взглянула на своего спутника:
– Он и правда был такой же высокий и темноволосый, как вы, но, кроме этого, никакого особенного сходства я не заметила. К тому же он носил усы... Нет, вы совсем на него не похожи. И уж конечно, он был менее привлекателен, чем вы.
– Вы очень любезны, но об этом мы, с вашего позволения, поговорим позже. Нужно поскорее отвезти ее к вам в замок...
– И сообщить в полицию. Одному богу известно, как эти люди воспримут такое запоздалое сообщение!
Морозини помог графине занять переднее сиденье, заботливо расправил складки ее длинного платья, но ответил не сразу. Только сев за руль, он сказал:
– Полагаю, господин из Зальцбурга уже должен быть в курсе дела. Хотя бы частично.
Графиня немедленно выразила свое возмущение:
– Вы осмелились это сделать? Чистое безумие...
– Нет. Это была мера предосторожности, которую разумнее было принять и которая, я надеюсь, поможет арестовать шайку убийц.
– Как вы это сделали?
– Очень просто! Когда господин из Зальцбурга...
– Его фамилия Шиндлер!
– Очень может быть. Так вот, покидая Рудольфскроне после встречи с Лизой, он натолкнулся на Адальбера... Не волнуйтесь, этот Шиндлер намного умнее, чем кажется на первый взгляд. К тому времени он уже догадался, что вас шантажируют. Его роль в операции сводилась к тому, чтобы перекрыть дорогу на Зальцбург, а Фриц с Адальбером занялись дорогой, ведущей в Ишль. Естественно, Видаль-Пеликорн ни словом не обмолвился об участии во всем этом графа Голоцени. Теперь он мертв, и его память останется незапятнанной.
– Вы полагаете, если его сообщников схватят, они его не выдадут?
– И как им тогда объяснить, почему они без всяких объяснений его убили? Это поставит их в щекотливое положение. Особенно если прибавить к этому взорванный дом...
Именно последнее обстоятельство заставило Альдо сбавить скорость. От соседних ферм бежали люди, со стороны Стробля с отчаянным трезвоном мчалась пожарная машина.
На подъезде к Ишлю они увидели «Фиат» и машину начальника полиции. Фриц, Адальбер, Шиндлер и два или три полицейских толпились вокруг автомобилей. Заметив Морозини, Адальбер, вне себя от ярости, бросился к нему.
– Мы остались ни с чем, старина! Они обвели нас вокруг пальца как младенцев!
– Как это? Вы не смогли остановить этих негодяев?
– Ни мы, ни полиция... До слез обидно.
– А главное, глупо. Вы что, не видели их?
Еще как видели! Мы видели госпожу баронессу Гуленберг, в сопровождении своего шофера возвращавшуюся с ужина у друзей, живущих на Вольфгангзее. Она была очень любезна: даже позволила нам обыскать ее машину. Где мы, разумеется, ничего не кашли, а тем более – драгоценностей!