Мужской голос ответил очень сдержанно и осторожно:
- А кто его спрашивает?
- Говорит Мэнсон из Блэнелли, ассистент доктора Пейджа. - Голос Эндрью
достиг высшей степени напряжения. - У меня здесь пять случаев тифа. Я прошу
доктора Гриффитса немедленно приехать.
Откровеннейшая пауза и затем стремительный ответ монотонной
заискивающей скороговоркой, сильным уэльским акцентом:
- Ужасно сожалею, доктор, ужасно сожалею, но доктор Гриффитс уехал в
Суонси. По важному служебному делу.
- А когда он вернется? - крикнул Мэнсон во весь голос (телефон был в
неисправности).
- Право, доктор, не могу сказать наверное.
- Но послушайте...
На другом конце провода что-то щелкнуло. Говоривший совершенно
хладнокровно повесил трубку. Мэнсон в гневном, раздражении громко выругался:
- Ах, черт побери, я уверен, что это был сам Гриффитс!
Он позвонил снова, но его не соединяли. Он с упорной настойчивостью
собирался звонить в трети раз, когда, обернувшись, увидел, что Энни вышла в
переднюю и стоит, сложив на фартуке руки, спокойно и степенно глядя на него.
Это была женщина лет сорока пяти, очень опрятная, с серьезным и
неизменно ясным выражением лица.
- Я нечаянно слышала ваш разговор, доктор, - сказала она. - Доктора
Гриффитса никогда не застанете в Тониглене в этот час. Он чаще всего днем
уезжает в Суонси играть в гольф.
Силясь проглотить клубок, подкатившийся к горлу,
Мэнсон сердито возразил:
- Но мне кажется, что со мной говорил именно он.
- Возможно. - Энни слабо усмехнулась. - Я слыхала, что, когда он и не
уезжает в Суонси, он отвечает, что уехал. - Она дружелюбно и спокойно
посмотрела на Эндрью, затем повернулась к двери и заключила: - Я бы на вашем месте не стала терять время на разговор с ним.
Эндрью повесил трубку и с все возрастающим негодованием и тревогой,
бормоча проклятия, вышел из дому и вторично обошел своих больных. Когда он
воротился, нора было начинать вечерний прием. Полтора часа просидел он за
перегородкой, в тесной каморке, изображавшей кабинет врача, осматривая
больных, которыми была битком набита приемная, до тех пор, пока не запотели
стены и в комнате можно было задохнуться от испарений, выделяемых мокрыми
телами. Рудокопы с порезанными пальцами, с профессиональными болезнями глаз
и коленных связок, с хроническим ревматизмом. Их жены и дети - кашляющие,
простуженные, с каким-нибудь растяжением или вывихом, с всякими другими
мелкими человеческими недугами. При иных обстоятельствах Эндрью эта работа
доставила бы удовольствие, ему приятно было бы даже спокойно-оценивающее
наблюдение за ним этих хмурых людей с землистыми лицами, перед которыми он
чувствовал себя, как на экзамене. Но сегодня он был всецело поглощен более
сажным вопросом, и голова у него шла кругом от сыпавшегося на него града
пустячных жалоб. И все время, пока он писал рецепты, выстукивал груди и
давал советы, в нем зрело решение, которое он мысленно выражал следующими
словами: "Это он меня надоумил. Я его ненавижу, да, он мне противен, этот
высокомерный дьявол, но ничего не поделаешь, придется идти к нему".