- Что он хотел сказать, не понимаю, - кипятился он, передавая ей
разговор с Оуэном. - Можно подумать, что мы в чем-нибудь виноваты.
Они дожидались прихода Оуэна: Эндрью - шагая из угла в угол в приливе
нетерпения и гнева, Кристин - сидя за шитьем и беспокойно поглядывая на
мужа.
Пришел Оуэн. Но в лице его не было ничего успокоительного. Раньше чем
Эндрью успел открыть рот, он сказал:
- Скажите, доктор, у вас имеется патент?
- Что? - Эндрью широко открыл глаза. - Какой патент?
Оуэн еще больше нахмурился.
- Вам следовало взять патент от министерства внутренних дел на
экспериментальную работу с животными. Вы этого не знали?
- Какой еще к черту патент? - горячо запротестовал Эндрью. - Я не
патолог и не собираюсь им быть.
И я не открывал собственной лаборатории. Мне просто нужно было
проделать несколько опытов, связанных с моей клинической работой. У нас за
все время было не больше какого-нибудь десятка животных - правда, Крис?
Оуэн избегал его взгляда.
- Вы должны были взять патент, доктор. В комитете есть люди, которые
сильно хотят вам насолить и воспользуются этим. - Он торопливо продолжал: -
Видите ли, доктор, такой человек, как вы, который делает работу пионера,
который настолько честен, что открыто высказывает свои взгляды, должен...
ну, одним словом, я считаю нужным вас предупредить, что здесь есть компания,
которая спит и видит, как бы всадить вам нож в спину.
Но ничего, не унывайте, все обойдется. В комитете будет немалая
кутерьма, придется вам давать объяснения, но, впрочем, у вас уже бывали с
ними стычки раньше, вы и на этот раз победите.
- Я подам встречную жалобу, - разбушевался Эндрью. - Я заставлю их
отвечать за... за незаконное вторжение ко мне в дом. Нет, провались они, я
подам на них в суд за кражу моих морских свинок. Я потребую, чтобы их во
всяком случае вернули,
Легкая усмешка пробежала по лицу Оуэна.
- Вам их обратно не получить, доктор. Преподобный Перри и Эд Ченкин
объявили, что они сочли нужным избавить свинок от страдании. Во имя
милосердия они их утопили своими собственными руками.
Оуэн ушел огорченный. А на следующий день Эндрью получил повестку с
предложением не позднее чем через неделю явиться в комитет.
Тем временем вся эта история получила широкую огласку, сплетня пожаром
охватила город. В Эберло не слыхивали ничего столь скандального,
возбуждающего, отдающего прямо черной магией, с того времени, как Тревор
Дей, адвокат, был заподозрен в отравлении своей жены мышьяком. Образовались
различные партии, яростно защищавшие каждая свою точку зрения. Эдуал Перри с
кафедры Синайской церкви метал громы и грозил небесной карой на этом и на
том свете тем, кто мучает животных и детей. В другом конце города
преподобный Дэвид Уолпол, круглолицый священник государственной церкви, для
которого Перри был то же, что свинья для набожного магометанина, блеял о
прогрессе и о вражде между свободной церковью и наукой.