Сэр Джон Гоукинс ударил хвостом по ковру и, словно дразня Мэнсона,
высунул красный язык.
Тем не менее, возвращаясь домой через Глайдер-плейс, где он по пути дал
строгий наказ относительно кипячения воды, Эндрью чувствовал, что Денни
теперь вовсе уж не так ему противен, как ему раньше казалось.
Эндрью ринулся на борьбу с тифом со всем пылом энергичной и
стремительной натуры. Он любил свое дело и считал удачей то, что ему в самом
начале карьеры представился такой случай. Эти первые недели он работал, как
вол, - и работал с наслаждением. На нем лежала вся повседневная практика, а
справившись с ней, он с увлечением занимался своими тифозными больными.
Пожалуй, ему везло в этой первой борьбе. К концу месяца все его
пациенты стали поправляться, и можно было думать, что вспышка эпидемии
подавлена. Когда он размышлял о всех принятых им мерах, которые проводил с
неумолимой строгостью, - о кипячении воды, дезинфекции, изоляции больных, о
пропитанных карболкой простынях на каждой двери, хлорной извести, которую он
целыми фунтами заказывал за счет миссис Пейдж и собственноручно засыпал ею
сточные канавы в Глайдере, - он говорил себе в упоении: "Помогло! Я не стою
такого счастья. Но, видит Бог, это сделал я!"
Он испытывал тайную, постыдную радость оттого, что его пациенты
выздоравливают скорее, чем пациенты Денни.
Денни по-прежнему оставался для него загадкой, раздражал его. Они
теперь, естественно, встречались часто, навещая больных в одном и том же
участке. Денни нравилось обрушивать всю силу своей иронии на дело, которое
делали они оба. Он называл себя и Мэнсона "грозными истребителями эпидемии"
и смаковал эту избитую фразу с каким-то злорадным удовлетворением. Но весь
его сарказм, все его насмешливые замечания вроде "не забывайте, доктор, что
мы поддерживаем честь поистине славной профессии", не мешали ему проводить
часы в комнатах больных, сидеть у их постелей, касаться их руками, не думая
о заразе.
Временами Эндрью готов был полюбить его за проблески
стыдливо-сдержанной сердечности и простоты, но затем какое-нибудь злое,
хлесткое слово опять портило все. Как-то раз Эндрью, огорченный и задетый,
прибегнул к "Врачебному адрес-календарю", в надежде узнать что-нибудь о
Денни. Это был старый, изданный пять лет тому назад справочник, найденный им
на полке у доктора Пейджа, но в нем оказались потрясающие сведения о Филиппе
Денни. Оказалось, что он окончил с отличием Кембриджский университет, имеет
звание магистра хирургии и занимал должность старшего хирурга в городе
Либоро.