– Мать твою!.. Мать твою!.. – повторил он несколько раз.
Несмотря на то, что этот крик выражал крайнюю степень отчаяния, Рорк отлично знал, что может ждать его впереди. К сожалению, вариантов было совсем немного. Тем не менее он предпримет попытку идти дальше, рассчитывая на благосклонность судьбы. Если найдет помощь, он спасен. Если нет, проковыляет еще примерно восемь часов, после чего наступит медленная и мучительная смерть от жажды. Он может забраться в какую-нибудь дыру еще на один день, но в конце концов в какой-то момент в течение последующих сорока восьми часов пустыня призовет его к себе. Он знал это, потому что однажды уже видел: нестерпимая жажда, губы все в трещинах, галлюцинации, коллапс, наконец, смерть.
Единственное, чего он не позволит себе, – сидеть сложа руки и оплакивать свою судьбу.
Рорк сделал робкий шаг вперед, и гримаса тотчас исказила лицо: он наступил на острый камень. Он приготовился сделать еще один шаг, когда в ночной тишине до него долетел какой-то звук, отдаленный грохот, который он принял за гром. Но откуда ему взяться? Ночное небо было чистым, и дождь был так же маловероятен, как беременность папы римского. Кроме того, звук был непрерывным и похож не столько на грохот, сколько...
На самом деле это был совершенно обычный звук, тот, который он слышал так часто, что мгновенно исключил любую возможность услышать его здесь, среди дикой пустыни. Потом, как только он понял, что это такое, испугался... Неужели трудные испытания двух последних дней помутили его рассудок? Он стал просто ждать, почти надеясь на то, что звук исчезнет и будет совершенно очевидно, что у него галлюцинации.
Но вот пришел новый сигнал – тихий, далекий свисток.
Это, несомненно, был поезд.
Рорк стоял, взволнованный, все еще охваченный сомнениями. Но они быстро отпали, поскольку теперь он отчетливо слышал равномерное постукивание колес на стыках рельс, устойчивую работу дизеля.
Неожиданно он понял, что это должен быть именно поезд. Перед его глазами возникла карта, которую они изучали, когда планировали предстоящую операцию. С тех пор произошло так много событий, что ее детали стерлись в его памяти. Когда они выбирали наиболее оптимальный путь отхода из Аддис-Абебы, рассматривался вариант движения в восточном направлении. Рорк вспомнил, как Коллинз, говоря об особенностях этого маршрута, среди прочего упомянул и даже показал на карте пальцем железную дорогу, которая спускалась с нагорья сначала в восточном направлении и шла мимо северной стены Долины Разломов, а затем поворачивала на север к границе с Джибути.