За домом – навес, под навесом – гора высушенной травы.
– Осторожно, дальше яма, – предупреждает Алан. Я подхожу к краю ямы. Внизу – небольшие серые зверьки. Вылезают из нарытых в стенах ямы нор, жуют траву, пьют воду из обрезанной вдоль трубы, снова скрываются в норах. Мясо. Все та же проблема пищевой органики.
– Что за мелочь?
– Кролики, – просвещает меня Алан. – Настоящие земные кролики. Только не спрашивай, откуда они здесь. Я не знаю.
– Ну что? – тихо подошедшая сзади женщина приобнимает меня за плечи. – Остаешься?
– А остальные не будут против? – осторожно спрашиваю я.
– Не будут, – отвечает Алан. – Если, конечно, ты не станешь их задевать.
– Меня Яся зовут, – говорит женщина.
– Альо, – отвечаю. И осекаюсь: откуда я знаю? Я – Альо? Альо – это я?
– Ничего, – шепчет мне Яся. – Ты вспомнишь. Потихонечку, полегонечку… Пойдем, Альо, познакомлю тебя с людьми.
Поселку – три года, и поселок совсем мал. Десятка полтора домишек, мощный корабельный энергоблок, ямы с кроликами. Двадцать четыре жителя. Чуть меньше трети экипажа и пассажиров лайнера «Киото».
В дне пути – город. Когда «Киото» непонятным образом приземлился в здешней степи и столь же непонятным образом оказался разобран и перестроен в поселок, из города пришел проповедник. Он нес полную чушь («как тогда мы подумали», – уточнил рассказывавший мне историю поселка Дед), но больше половины «новопоселенцев» ушли за ним. А вскоре случился ханнский набег, убедивший оставшихся в том, что за «чушью» стоят хотя и необъяснимые, однако вполне реальные вещи. Как не убедиться, когда посреди дикого побоища вдруг возникает пауза, в опустившейся вдруг на поселок тишине люди прячут оружие, а ханны, втянув когти, вполне дружески хлопают их по плечу… когда, еще не похоронив убитых, вдруг накрывают общий стол… не говоря уж о том, что за час до набега Дэн Уокер, Винт и Степаныч дружно демонтировали только что собранную ими же систему сигнализации и защиты… воистину, все мы в воле Повелителей!
– Воистину, – повторили вслед за Дедом Винт и Анке. И согласно кивнул второй пилот «Киото» Саня Ус, потерявший в той стычке глаз и заработавший взамен корявый шрам на пол-лица.
– Так и живем, – задумчиво подытожил Степаныч. – Уле спасибо, она у нас по кроликам спецуганка. Торгуем – и с городом, и с ханнами. И с ящерами торговали.
Пока ханны их всех не вырезали. Где-то уж с полгода прошло. Подчистую. А мы, кстати, ту систему так и не восстановили.
Я оглянулась. Броневые дома поселка расплывались в сумерках серыми холмиками. Никакой защиты.
– Все мы в воле Повелителей, – правильно истолковал мой взгляд белобрысый великан Свантесон по прозвищу Малыш. – Я так думаю, мы здесь учимся жить в мире со всеми.