А впрочем, о чем он? Рано ему еще жениться, даже думать об этом рано. Вот и Эмма так говорит… Да и разве она позволит?
Впрочем, он и сам не хочет. Потому что не хочет Эмма. А Эмма для него – это…
Да, так вот о Катрин. Ее ни в коем случае нельзя злить. Настроение у нее меняется чуть ли не быстрей, чем цвета на светофоре. Еще возьмет да не пустит обратно, если он слишком задержится! Она и так еле-еле согласилась его отпустить, чтобы «навестить заболевшую маман», которую надо было непременно сопроводить к ревматологу в Медицинский центр на бульваре Осман.
Этот мифический ревматолог очень развеселил Романа. Вообразить себе Эмму, у которой что-то могло болеть, тем более ноги, или руки, или кости какие-нибудь (что там лечит ревматолог?), Роман просто не мог. Более здорового человека, чем Эмма, он в жизни не видел.
И слава богу! Пусть она будет здоровой, красивой, невероятной, непредсказуемой, загадочной, непостижимой, не такой, как все другие женщины, каких он знает! Их, женщин, много, а Эмма одна. Пусть она будет с ним всегда. Что он без нее? Она для него больше чем мать, гораздо больше. Мать была женщина, не более. А Эмма – центр его вселенной, смысл его жизни. Без Эммы он…
Скорей бы ее увидеть! Роман выскочил из метро на станции «Лепелетье» и пошел было к перекрестку Друо, Лафайет и рю де Фробур-Монмартр, но вовремя спохватился и свернул на улицу Шоша. Нет уж, от бистро «Le Volontaire» надо держаться подальше. Наткнуться на Фанни – этого он хочет меньше всего. Забавно, конечно: Фанни для него – такая же ступенька к Илларионову, как Катрин, однако о Катрин он вытрет ноги – и дальше пойдет, не оглянется, а про Фанни вспоминает со стыдом. Подло он с ней поступил, очень подло! И Илларионов – тоже… Хорошо бы, если потом, когда Роман с Эммой разыщут свои бриллианты и уедут из Парижа (ну, может, не уедут, но уже выйдут из этой игры), так вот, хорошо было бы, если бы Илларионов бросил Катрин и вернулся к Фанни. Она заслуживает всего самого лучшего. И если б Роман только мог…
Стоп!
Он шмыгнул за какой-то автомобиль, пристроившийся к тротуару напротив дома три по рю де Прованс. Ну надо же, только подумал про Фанни, а она уже тут как тут! Вон идет по тротуару мимо их подъезда. Что она здесь делает? Может быть, просто так идет, ведь «Le Volontaire» буквально в нескольких шагах отсюда. А может быть, опять его ищет. Она ведь один раз приходила… Хорошо, что они оба с Эммой тогда были дома, – Фанни убедилась, что он ей не врет, что и впрямь живет там, в комнатке под крышей. Но еще лучше, что они тогда просто сидели и разговаривали, а то ведь всякое могло случиться…