Еле удерживаю смех.
Через несколько минут – сигарета выкурена наполовину – замечаю, что вокруг что-то изменилось.
Взгляды уже не бродят как попало. Все взгляды торчат во мне, как стрелы Робин Гуда в деревянной мишени. Как будто гастрономическая картинка, увиденная моими глазами, каким-то образом передалась потребителям кофе.
Смачно затягиваюсь. Фыркаю, не скрывая смеха.
Ко мне идет через весь буфет наш редактор Дима. В руке его колеблется, как живой, кофейный дымок над фарфоровой чашкой. Дима подсаживается за мой столик:
– Привет…
И выжидательно молчит.
– Привет, – говорю я. Он исключительно забавен сейчас – он хочет о чем-то меня спросить, но стесняется.
– Ты уже знаешь? – спрашивает, отводя глаза.
– О чем? О сокращении?
Он кивает.
– Не бери в голову, – я улыбаюсь.
Он разглядывает меня так, будто хочет отыскать десять различий между правым моим глазом и левым.
* * *
В курилке людно. Бубнят голоса:
– …Но восьмом раунде. Все ждали, что Дымко его сделает на первом…
– Да брось, все знают, под кого это сокращение, успокойся, тебя не тронут…
– …Не хотел брать! Дело, говорит, передаю в суд. Еле всунул ему двадцатку… Бля, мужики, одолжите денег, без копейки остался…
Я появляюсь – все затыкаются. Прямо хорошая традиция какая-то стихийно образовалась.
Забавно наблюдать за их лицами. Сперва – напускное сожаление, вроде как при посещении в больнице безнадежно больной и безнадежно чужой родственницы. Потом – замешательство. Интерес. Любопытство. Наконец, удивление.
Закуриваю вторую за этот день сигарету. Мысли слушаются, как тренированные псы. Замечаю каждую складочку в углу чьего-то рта, ловлю каждый запах, каждый взгляд.
– Что вылупились, мужики? – интересуюсь добродушно.
– А что случилось?
Традиционный вопрос. В который раз я сегодня его слышу?
– Тетя Соня застрелилась, – отвечаю серьезно.
У них такие уморительно серьезные лица, что я начинаю ржать, как ребенок на кукольном представлении. Ржу, чуть не роняя сигарету.
– Это что, истерика? – робко интересуется наш стажер, студентик шефа, белобрысый Митя.
– Милый мальчик, ты так свесил, – отвечаю сквозь смех. – Кто тебе ждал, что Дымко его сделает на первом? Все прогнозы были – седьмой-восьмой раунд!
Они молчат. Митя пытается выплюнуть едва не заглоченную сигарету.
– Шеф уже у себя? – спрашиваю иначе, по-деловому.
Иду по коридору, стук каблуков такой, будто красная конница мчится. За спиной моей, в курилке, остается удивленная тишина.
* * *
Шеф сегодня не ночевал дома. Определяю это сразу же, едва переступив порог кабинета.
Он не выспался. У него красные глаза, и майка наверняка несвежая. И чешется под лопаткой. И тухлый привкус во рту.