Максимилиан на секунду исчез, потом вернулся с жестяной коробкой под мышкой. Там были не колбасы, как мне хотелось бы, не лепешки и не овощи – там были мелкие красные яблочки, засахаренные до крахмального хруста.
– Угощайся, – Максимилиан протянул мне коробку царственным жестом. Я не стала даже задумываться, отравлены эти яблоки или нет: взяла первое попавшееся и сунула за щеку, как леденец.
Мне нужно было найти Уйму. О том, что людоед мог запросто погибнуть в бою, страшно было и думать.
– Макс, где они все? Где воины?
– Как ты меня назвала? – удивился некромант.
Я вспомнила Макса Овчинина. Какой он все-таки хороший, спокойный, совершенно безопасный парень.
– Извини, – сказала я Максимилиану. – У меня один знакомый есть… А тебя нельзя так называть – Макс?
Он пожал плечами:
– Ну называй, если хочешь. А пируют внизу, в чертоге.
– Я пошла, – сказала я решительно. – Спасибо, Макс, ты меня развлек…
Он улыбнулся невинно и сладенько:
– Тебя в чертог не пустят. Без меня – ни на порог.
– А вот проверим.
– Проверяй, – он взял из коробки еще одно яблоко. – Удачи.
Мы стояли, прижавшись к стене широкого коридора, и мимо нас – туда-сюда – бегали слуги. В спертом воздухе носились запахи пота и чеснока. На нас никто не обращал внимания; я оперлась о посох:
– Прощай.
– Прощай, – он раскусил яблоко с таким звуком, будто сплющился под молотом чей-то высохший череп.
– Я пошла.
– Иди.
Я повернулась к нему спиной и пошла по коридору налево. Дошла до развилки. Остановилась и оглянулась. Максимилиан не двигался с места – стоял, глядел мне вслед и ел засахаренные яблоки.
Рука моя потянулась к карману. Восковой оттиск был на месте. Я завернула за угол – и быстро переложила ключ из одного кармана в другой.
Да, великая тайна. Большой секрет. Надо скорее разыскивать Уйму и удирать отсюда куда глаза глядят, хоть бы и в лапы к Принцу-деспоту.
Мимо протрусил, одышливо посапывая, слуга с кастрюлей на голове. Не раздумывая, я пристроилась за ним в затылок. Слуга топотал, я бежала за ним. Поначалу пыталась вести счет поворотам и лестницам – но потом сбилась.
Чем ниже, тем захламленнее становились переходы. Валялись деревянные обломки с остатками резьбы, обгорелые тряпки, хрустели под ногами глиняные и фарфоровые черепки. На покосившемся трехногом столе кто-то лежал. Я мельком на него взглянула – и остановилась, словно налетела на стенку.
Это был Мастер-Генерал! Он лежал на спине, раскинув руки, голубые глаза стеклянно глядели в потолок. Все та же кружевная рубаха взялась коркой от крови, а из груди торчал все тот же стилет – мне показалось даже, что я узнаю рукоятку.