– Я сегодня разговаривала с Жаном-Марком.
– А?
– Я, говорю, чудесно поболтала с Жаном-Марком.
– Ну да, вы просто так, на улице, встретились.
– Вроде того. Я случайно заметила объявление возле табачного киоска. Это проводник мне его показал.
– Который? Китаец или индеец?
– Кто-то из них, – она присела на краешек кровати. – В общем, объявление повесила одна женщина, Медиум, Ее зовут Милдред. Она карлица.
– Маленький медиум, – вставил Чессер. Марен даже не улыбнулась.
– Вместо парикмахерской я пошла к ней. Ты не представляешь! Она сразу же связалась с Жаном-Марком.
– Хочешь, сходим куда-нибудь перекусить? А потом в кино.
– Жан-Марк очень счастлив. Ему там нравится.
– Ага. Все только и мечтают, что умереть и попасть туда. Она не заметила его цинизма.
– Он передавал тебе привет.
– Завтра я еду в Антверпен, – сказал он, стремясь перевести разговор на другую тему. – Хочешь со мной? Или вернешься в Шантийи? Можем встретиться там.
– Жан-Марк сказал одну удивительную вещь. Что мы должны пожениться. Представляешь?
Чессер представил и решил, что Жану-Марку стоило бы передать это послание стервятникам-стряпчим, которые давно точат когти на его деньги. Или уж в припадке великодушия уничтожить оригинал и все копии своего идиотского завещания.
– Пожалуй, так и сделаем, – задумчиво сказала Марен. – Поженимся?
– Встретимся в Шантийи. Ты надолго в Антверпен?
– На пару часов.
– Тогда я поеду с тобой, – заявила она. – Значит, ты не веришь в Милдред?
– Ну что ты, верю, – возразил Чессер, не желая спорить.
– Она даже денег не берет.
– Неужели?
– Да, говорит, что от этого она теряет могущество. Так всегда бывает, если медиум продает талант за деньга. У них отбирают власть.
– Кто отбирает?
– Великая космическая сила, – сообщила она не вполне уверенно. – Видел бы ты, в каком жутком месте приходится обитать той Милдред. Мне ее было так жалко. Я дала ей пятьдесят фунтов.
– Она пожертвовала пятидесятифунтовой частью своего могущества?
– Это же подарок. Подарки можно принимать.
Глядя ему в глаза, Марен откинулась в постели и замерла, опершись на локти.
Подарки можно принимать, подумал Чессер. Двусмысленность слов Марен подчеркивалась ее откровенной позой. Паутина ореховых волос взметнулась вверх.
Потом Чессер подарил ей медальон.