– Папа, как ты думаешь, он делал подтяжку? – спросила она отца.
– Без сомнений, – ответил мистер Сассинелли.
– Откуда вы знаете? – вмешалась в разговор я.
– У него всегда немного проглядывают белки глаза, даже когда он пытается закрыть глаза, – объяснил доктор Сассинелли. – Это свидетельствует о том, что человеку делали подтяжку в области века. Операция очень популярна среди актеров, ведь для их работы внешность имеет огромное значение, но вы удивитесь, если узнаете, как много бизнесменов прибегают к пластической операции.
– Вы этим занимаетесь? – спросила я его.
– Нет, – засмеялся он в ответ, – Ронни, на мне мое лицо, старое и обычное.
– Я хотела спросить, занимаетесь ли вы анестезией для операций такого рода?
– Да, – ответил мистер Сассинелли. – Но у меня для этого есть своя причина.
– Какая?
– Люди решаются на огромный риск, хотя кому-то он может показаться... безосновательным. Но если человек ложится под нож и должен перенести общую анестезию, то не имеет значения, удаляют ли ему аппендицит, опухоль или делают пластическую операцию. Пациент имеет право рассчитывать на хорошего специалиста.
Я никогда не рассматривала все это с такой точки зрения.
– Я даже представить себе не могла, что это связано с этическими проблемами, – сказала я.
– Только с большими баксами?
– Нет, нет, я не это имела в виду! – вспыхнула я.
– Знаю, знаю, – похлопывая меня по руке, заверил мистер Сассинелли. – Я преподаю пластическим хирургам и все время напоминаю им о том, как важна анестезия, для того чтобы уменьшить болевые ощущения и не допустить потери крови во время таких операций, как круговая подтяжка и липосакция. Именно этим я и занимаюсь в Бостоне. Можно сказать, что у меня две работы.
– Но в Юте не делают пластических операций, значит, вы нанимаетесь не только этим.
– Ты очень удивишься, Ронни, – вытирая салфеткой губы, произнес доктор Сассинелли, – но я работаю как на плановых операциях, так и на внеплановых.
Позже мы сидели на террасе, и морской воздух был словно изысканная ванна, принимая которую вы не рискуете вымокнуть.
– Как удивительно, – проговорила я. – Воздух такой мягкий, нежный.
– Ты просто не привыкла к высокой влажности, – со смехом заметила Серена. – Если не будешь пользоваться увлажнителем, это очень скоро скажется на твоей внешности.
– После работы во дворе я всегда пользуюсь кремом для рук. В тот вечер мне показали, как умывать лицо овсяной водой, научили баловать кожу увлажняющим лосьоном. Серена была права. Кожа словно сияла изнутри после этой нехитрой процедуры, как будто я нарумянилась теми самыми французскими кисточками из своего косметического набора. Серене очень понравился мой парижский набор. Я ощутила себя такой же опытной, как и она. Мне нравилась персиковая мягкость моих щек, нравился миндальный запах защитного крема, которым пользовалась Серена. Когда я перевернула баночку, то увидела, что она стоит четырнадцать долларов! Но я все равно решила, что могу сэкономить кое на чем, чтобы купить себе такое же средство. Еще Серена показала мне спортивные бюстгальтеры, в которых так хорошо чувствуешь себя при беге. Она подарила мне пару кроссовок для бега – у нее самой их было не меньше, десятка, а я бегала в кроссовках, в которых раньше занималась баскетболом.