Я обернулся к блондинке. Та в ответ натянуто улыбнулась и кивнула. Она. Нет вопросов, она этот самый «человеческий фактор». По глазам вижу. Вон как испуганно смотрит. В зрачках страх не спрячешь, закоулков там нет. Приревновала пилотика, принцесса? Если так, то тысяч тридцать с тебя снимут, можешь не сомневаться. По червонцу за каждые досрочные сутки. А ты, командир сопливый, с двумя бабами разобраться не смог! В будущем так и останешься придатком штурвала, в капитаны слабоват!
– Рассказывай, – приказал я Соболевой спустя полчаса, когда, переодевшись и сбрив трехдневную щетину, вошел к ней в каюту.
– Все началось с путаницы в списках экипажа…
Путаница? Я призадумался. С этим я столкнулся еще на Земле: несуществующая девушка-пилот по имени Лена, например.
– Инженер из шестнадцатой смены оказался в камере восемнадцатого пилота, а тот в свою очередь – в двадцатой вместо их биолога.
– А биолог?
– Его вообще нет на борту.
– Что значит, нет?! – Я недоверчиво наклонил голову. – Может быть, он в камере «шестнадцатого» инженера или в «зеленой зоне»?
– Нет, я ввела его данные в программу поиска и получила отрицательный результат. Потом проверила визуально. Его нет нигде, даже в черном списке.
– Тогда кто его заменил?
– Не знаю, так же, как не знаю ничего о шести дополнительных «саркофагах» в «красной зоне» и двадцати в зоне черного списка. Они не подключены к общей системе, и компьютер их просто не видит. Если бы я не пошла проверять в связи с путаницей обстановку лично, то обнаружить бы их не смогла. Крышки камер затонированы, лиц я не разглядела, может быть, биолог там… Только навряд ли, параметры на автономных дисплеях этих камер соответствуют очень тренированным спортсменам, а пропавший был самым обычным парнем. Здоровым, конечно, но не мастером спорта.
– Очень интересно, а количество подключенных к системе камер осталось прежним?
– Компьютер отвечает, что да, но кого-нибудь незнакомого не видит.
– Еще интереснее. Значит, или наш коллега никуда не исчезал, или его заменили кем-то компьютеру известным, но упрятанным в какой-то скрытый файл. Эту версию вы отрабатывали?
– Да, Ирина, бортинженер, перевернула всю программу. Никаких скрытых файлов. Биолога нет, шестнадцатая камера не пуста, но в двух экземплярах тоже никто не числится. Но, главное, она утверждает, что автономные «саркофаги» запрограммированы на одновременное включение в двести пятый день полета… Это ваша смена…
– Я уже подсчитал, – я начал понимать, что дело не в блондинке. – С Землей связывались?
– Да, но сначала они очень долго проверяли свои бумаги, потом отказывались верить, а теперь – сигнал идет так долго, что мы решили не медлить, чтобы не опоздать, если Ира ошибается в расчетах. Через десять дней связь вообще прервется, так что решать все вопросы придется вам.