– Ну, говори, – потребовал Семивратец, как только они отошли от шатра на несколько шагов.
– На горе, – сказал Хитрец, – у задних ворот нас ждет мой телохранитель.
– Так, может, мне тоже своего прихватить?
– Не нужно. Потом еще спасибо скажешь. – Хитрец остановился и жестом остановил Семивратца: – Твои?
За кустами, там, куда не доставал свет от костров, по земле катались двое, пыхтя и вскрикивая. Время от времени доносился звук удара. Изредка. Дерущиеся явно старались не привлекать к себе внимания. Драться в лагере было запрещено. Нужен был веский повод, чтобы устроить потасовку. И повод стоял чуть в стороне, держа в руке кувшин и кутаясь в потертый плащ. Женщин в лагере было мало, на всех не хватало.
Семивратец молча махнул рукой и прошел мимо. Девка заметила посторонних, вскрикнула. Драчуны замерли, оглянулись.
– Наш? – хрипло спросил тот, что был внизу.
– Кажись, – ответил верхний.
Не исключено, что он бы еще что-нибудь сказал, но противник изловчился и справа, наотмашь, съездил его по уху.
– Ах ты ж… – шепотом взревел верхний и снова принялся душить нижнего.
Дама наклонилась, чтобы лучше видеть происходящее.
Стража у задних ворот, видно, была предупреждена, потому ворота открыли без расспросов. Телохранитель Хитреца молча пошел вперед, освещая факелом дорогу. Пламя факела билось под ударами ветра. Сегодня дуло с суши. От Проклятого города. И явственно тянуло горелой плотью. Сегодня, как и вчера, жертвоприношение было обильным. Никто толком не знал, как именно приносится жертва Разрушителю, но то, что потом всех принесенных в жертву сжигали на общем костре, понятно было с первого дня.
Телохранитель перепрыгнул через промоину и подождал, пока цари последуют за ним. Хитрец что-то тихо ему сказал. Телохранитель кивнул, зажег от своего факела другой и протянул царю. Сам остался на месте.
Ты смотри, удивился Семивратец, когда Хитрец жестом пригласил его войти в пещеру. Почти четыре года они уже под Проклятым городом, а он и не знал, что рядом с лагерем есть пещера. А Хитрец все вынюхал.
Огонь факела перестал биться в судорогах. Значит, пещера не проходная. И воздух в ней затхлый. Какой-то…
Кровью пахнет, понял Семивратец. Смертью. Свежей кровью. Рука легла на рукоять меча. У него хороший меч, бронзовый. Из черной бронзы. И под плащом панцирь. И…
– Как? – спросил Хитрец.
Из тени шагнул еще один его телохранитель, мельком глянул на того, кто пришел с Хитрецом, тихо что-то сказал.
– Подожди снаружи, – приказал Хитрец. – Смотри, чтобы никто не подошел.
Телохранитель вышел.
– Ну, – напомнил о своем существовании Семивратец, – клад нашел?