– Недавно, – кивнул я. – Всего пару часов.
И, помолчав, решительно прибавил:
– И ненадолго.
– Ненадолго? – недоверчиво повторила она. Сочувственно покачала головой и неожиданно ласково спросила: – Вам чего хотелось бы? Кофе? Чаю? Горячего шоколада? Или покрепче чего-нибудь? Не стесняйтесь, заказывайте.
– А такие деньги вы принимаете? – с сомнением спросил я, извлекая из кармана корону.
– Я принимаю любые деньги, если клиент непременно желает заплатить, – отмахнулась она. – И не требую денег, если клиент платить не хочет. Здесь деньги не нужны, хотя некоторые любят набить ими карманы, перед тем как выйти из дома, – так дети берут на прогулку любимые игрушки. Знаете, как я расплачиваюсь со своими поставщиками?
– Как?
Я слегка смутился. Мне вдруг показалось, что сейчас эта милая женщина заявит, что ей приходится оказывать поставщикам интимные услуги.
– Я говорю им спасибо, – невозмутимо объяснила она. – Доброе слово – единственная валюта, которая здесь высоко котируется, – и, лукаво прищурившись, спросила: – А вы что подумали?
– То, что на моем месте подумал бы любой дурак, – улыбнулся я. – Сделайте мне горячего шоколаду. Это он пахнет ванилью?
– Ванилью, скорее всего, пахну я сама, – усмехнулась она. – И еще булочки, которые я пекла перед вашим приходом. Хотите попробовать?
Я было закивал, но тут дверь кафе распахнулась и на пороге появился сэр Джуффин Халли собственной персоной.
Шеф уставился на меня, как смотрел бы школьник на живого Санта-Клауса, не в силах поверить, что он действительно существует.
Я опомнился первым.
– Уже не надо ни шоколада, ни булочек, – сказал я хозяйке. – Мне необходимо переговорить с этим господином.
– А, так вы знакомы с Чиффой? – обрадовалась она. – Ну надо же! Ничего, напробуетесь еще моих булочек, я их часто пеку.
Я не стал говорить ей, что не собираюсь задерживаться здесь до следующей партии булочек: зачем огорчать хорошего человека? Благодарно улыбнулся, кивнул, слез с табурета и поспешил к Джуффину. Тот, кажется, только-только пришел в себя.
Радости на его лице, однако, не было. Шеф смотрел на меня с неподдельным сочувствием, как на тяжело больного, который еще не ознакомился с заключением врачебного консилиума.
– Как ты сюда попал, Макс? – наконец спросил он. – Ума не приложу, как ты мог здесь оказаться? Это Мёнин?
– Нет, – гордо ответствовал я. – Это Йонохская печать. Знаете, что это такое?
– Не припоминаю, – нахмурился шеф. – Расскажи-ка… Впрочем, нет, не здесь. Пойдем лучше ко мне. Я живу неподалеку.
– А может быть, сразу домой, в Ехо? – предложил я. – Вы ведь хотите вернуться, я правильно понимаю? Мне почему-то все время казалось, что вы хотите вернуться, но не можете. Или все это вздор, и я, дурак, зря действую вам на нервы?