– Я – Борживой из Сливиц! – пропыхтел пан Борживой. – Прежде чем я убью тебя, объясни: почему это я – твой злейший враг?
– Ты ударил в мой щит! – прокричал Страхинь.
– Что ты называешь щитом? Эту железку? – издевательски осведомился Борживой. – Она валялась в кустах, и я пнул ее. И не вижу причин стыдиться того, что пнул ее! Я и сейчас бы пнул ее!
– А ты знаешь, что на ней написано? – сипел Страхинь.
– Конечно, нет! Все надписи мне читает Гловач.
– Здесь нет никакого Гловача!
– Разумеется, нет. Поэтому я и говорю, что не читал надписи.
Во время этого разговора они ходили друг против друга по кругу, не опуская сабель и готовясь во всякое мгновение перейти в атаку.
– Там написано, – с ненавистью давил слова Страхинь:
Кто в этот щит ударит ногой,
Тот заплатит своей головой!
– Ты бы его хоть на ветку повесил, – посоветовал Борживой. – Тогда бы не пришлось писать «ногой». Написал бы «рукой» или «головой».
Губы Страхиня безмолвно задвигались. Он замер на месте, видимо, что-то соображая, а потом яростно заорал:
– Ты хочешь все испортить! Эдак получится:
Кто в этот щит постучит головой,
Тот заплатит своей головой!
После чего сделал яростный выпад, целясь Борживою в обширное брюхо. Борживой без особого труда отбил атаку, сделал контр-выпад и погрузил саблю в грудь противника.
Страхинь выпучил угасающие глаза.
– О негодяй! – вскричал он. – Ты меня убил!
На его губах запузырилась розовая пена, и тело, содрогаясь в конвульсиях, упало на землю.
Борживой как ни в чем не бывало извлек свою саблю из трупа и заботливо отер клинок одеждой поверженного врага. Затем уселся под кустом и вновь погрузился в размышления о том, куда мог запропаститься Гловач.
Досада на нерадивого лютниста была столь велика, что Борживой с силой хватил кулаком по щиту, лежавшему рядом. В тот же миг труп Страхиня зашевелился, витязь кое-как поднялся на ноги и браво гаркнул:
– Защищай свою никчемную жизнь, негодяй, если не хочешь лечь здесь костьми!
Борживой с легкостью ушел от клинка, нацеленного ему в горло, и, пока Страхинь неловко разворачивался, быстрым сильным ударом с кавалерийским оттягом снес ему голову. Являя удивительное сходство с кочаном капусты, голова упала на землю. Тело отозвалось на это происшествие обильным фонтаном крови, после чего с видимой неохотой осело и замерло возле головы.
Пан Борживой тщательно осмотрел себя, вытер с рукава какое-то подозрительное пятнышко и снова уселся в кустах. Он решил сидеть и ничего не делать, пока Гловач сам не найдет его.
Мысли пана Борживоя то и дело возвращались к витязю Страхиню. Образ жизни Страхиня показался Борживою довольно странным. Судя по всему, черный витязь большую часть времени проводил в убитом состоянии, уподобляясь сурку, впадающему в зимнюю спячку. Таким образом, Страхинь ловко избавил себя от необходимости изыскивать кров и пропитание. Пробужденный звоном щита, он восставал из спячки и наслаждался радостью жизни, после чего с помощью очередного противника вновь возвращался в исходное состояние.