Одним словом, мо-ло-ц-ца, Леонид, благодарю за находчивость.
Пожалуй, стоит выйти и прекратить этот балаган. Пусть лучше Чижова меня дальше мучает, чем числиться погибшим, даже во имя справедливости и даже понарошку.
Не вышел… Как стоял у двери, так и остался… А, может, пронесет? Может, заглотит она эту байду и отвяжется.
Оживать, не оживать?
– Ступайте, ступайте, сейчас не до вас.
– Конечно, конечно. До свидания… А когда придти можно?
– Я позвоню. Ждите. Всего доброго…
Удаляющееся цоканье каблуков, распахнутая дверь, довольная физиономия напарника.
– Больше ты ее не увидишь! С тебя причитается!
– По башке тебе причитается! Поумнее ничего не мог придумать, фантаст?
– А чего?
Я вкратце объяснил – чего. Леня без тени смущения парировал.
– Да брось ты… Для таких особ все средства хороши. Не переживай.
Слышал, чего заявила? Кто моим делом заниматься теперь будет? Человека еще похоронить не успели, а у нее одни деньги на уме…
– Кого ты, блин, хоронить собрался?! Киллер хренов!
– Ну, я это – в другом смысле, – Леонид на всякий случай отодвинулся от меня подальше.
– А если я на улице на нее нарвусь, или она снова сюда припрется?
– А чего она теперь тут забыла? А встретишь на улице, вали все на меня. Мол, перепутал.
Я, дрожа от праведного гнева, закурил сигаретку, чтобы немного успокоиться.
– Да ты хоть понимаешь, что такие вещи даже в шутку нельзя говорить, а ты, идиот, на полном серьезе!
– Сам ты идиот.
– Слово материально, запомни! Сколько примеров уже было! Брякнешь сдуру, а потом сбывается! А я еще жить хочу! Безо всяких посмертных орденов! – Так и живи, кто мешает? – обиженно позволил Леня.
– Ну, сказал бы – перевели в другой отдел, уволили, посадили, в конце концов, как оборотня! Но только не мочить!
– Не катит. Она б ко мне стала ползать.
Слоновью логику напарника не прошибет даже стенобитная гаубица.
– Спасибо за помощь, друг…
– Да не дрейфь, ничего с тобой не стрясется. Тут ведь у кого что на роду написано…
– Вот ты, похоже, и написал.
– Чего ж ты из кабинета не вышел, раз не понравилось?
– Надо было выйти… Не успел.
– Ну, так, позвони своей Чижовой, извинись, объясни, что путаница получилась. И отчитывайся перед ней хоть до пенсии.
Я не позвонил… Представил на секунду ее парализующий взгляд и сразу положил трубку на рычаг. Однако, сам виноват, что довел банальнейшую ситуацию до абсурда. Плюнуть надо было на справедливость, всякие «строгачки – глухарьки» и отправить материал в следственный отдел, а не спихивать в архив. Пускай бы там разбирались.
Остается надеяться, что Чижова все-таки постесняется после моей «гибели» заявляться в милицию.