– Да, мы не знаем, как будет действовать Виталик, но мы должны встретить Уксусову раньше его, тем самым мы оградим ее и выйдем на Виталика. Сделаем так – возьмем в паспортном фотографию Уксусовой, уточним приметы. Кивинов с Таранкиным выпишут все поезда из Швеции и перед каждым будут се встречать. Клубникин с Волковым сядут на последнем этаже и будут следить за всеми входящими в дом. Я буду по телефону устанавливать знакомых Настьки по записной книжке и поддерживать связь с остальными.
– Георгич, а кто в отделе останется? – спросил Волков, которому не очень нравилась перспектива сидеть неделю рядом с мусоропроводом и высматривать какую-то проститутку.
– Ничего, мы в случае чего практикантов посадим.
– Ну да. Вот они тебя и приведут на Говорова, 38, в прокуратуру, или глухарей навозбуждают.
– Тогда мы вот это повесим. – Соловец достал из стола табличку с надписью: «В связи с большим количеством глухарей прием заявлений от граждан временно прекращен. – И потом, миссия наша должна оставаться в секрете. Если главковские узнают или районные, мигом с проверками понаедут и все испортят – не в первый раз.
Два дня прошли впустую. Погода не улучшалась. Кивинов и Таранкин паслись на Варшавском вокзале, причем успели примелькаться местным заправилам порнобизнеса и фарцовки, но прямых конфликтов пока не наблюдалось.
Клубникин сидел на последнем этаже дома и, постелив газетку, изучал следующую главу «Секса в жизни женщины». Волков лузгал семечки и плевал вниз, считая, за сколько секунд плевок долетит до земли. Сидение в засадах было не самым любимым делом оперов. Волков постоянно ворчал.
– Георгич, орел, Кивинова с Тараном на вокзал послал. Гуляй себе, плакатики рассматривай, а ты тут сиди, говно нюхай. Хоть бы по очереди…
– Да сядь, посиди, не суетись. Чего раскудахтался, как наседка? Всех соседей соберешь, итак уже коситься начинают, два раза милицию вызывали. Хорошо, наши приехали, а то вот помню, брали мы года три назад квартирника в Петроградском районе, сидели в засаде, а дед какой-то нас самих за квартирников принял. Ну и вызвал местных. Так нас из подъезда в браслетах1 вытащили, не успели даже ксивы достать. Мы вдвоем с практикантом сидели. Устроили шум на весь двор, машина с сиреной приехала. Сам понимаешь, квартирник тот был очень благодарен местному отделению, до сих пор где-то бегает. Я после того осторожно в засадах сижу. – Клубникин вновь углубился в чтение.
Волков на пару минут примолк.
– Ты кончил? – немного спустя он вновь обратился к Клубникину.
– Угу, – прошептал Володя. Но потом, встрепенувшись, спросил: – Ты о чем?