– Скоро методсовет по этому убийству, надо хоть что-то в корочки положить.
– Понимаю. Нас тоже, наверное, пригласят.
– У вас-то ничего не мелькало?
– Не знаю. Может, у кого-нибудь что-нибудь имеется. Но мы тоже общество закрытого типа. Никто не будет бегать по коридорам и орать: «Ура, ура, я знаю, кто грохнул Мотылевского!». В кулуарных же беседах все склоняются, что это работа Шалима.
Странно, вот она братская жизнь. Раньше ведь в корешах ходили. И начинали на пару.
– Как? Шалим с Мотылем были приятелями?
– А ты что, не знал? Они и сидели как соучастники. Уже потом не поделили что-то. Не поделить всегда найдется что. Скорее всего, один не хотел быть вассалом другого.
Кресло всего одно. Когда Мотылевский, а может, Шалимов отпочковался, начался раздел «земли», «общака», а тут без стрельбы не обойтись.
Год назад где-то они сильно повздорили из-за трех студенческих общаг, стоявших как раз на границе. В общагах хорошо шел сбыт наркотиков, каждый хотел взять под контроль такой лакомый кусочек. В итоге по три трупа с каждой стороны. Так что бандитская дружба крепка до поры до времени, пока не появится какой-нибудь денежный клин.
– Погоди, в девяносто третьем они еще корешили?
– Ну, точной даты их развода настольные календари нам не сообщают, но, по-моему, как раз в это время у них пошли запутки. И дело шло к логическому концу. Рано или поздно это бы случилось.
– Шалиму от этого сейчас не легче.
– Выкрутится. Это хитрая лисица. Везде свои люди. Он сейчас в депутаты метит.
Получить иммунитет.
Вовчику это польстило. Скоро и у него в депутатском корпусе будут знакомые.
– Ладно, спасибо, Витек. – Белкин собрал фотографии в «дипломат».
– Да не за что.
Белкин поднялся, протянул Витьку руку и ухмыльнулся.
– Депутат, значит… Хе-хе…
***
Ровно без четверти шесть, когда, улицы города максимально заполнены транспортом всех сортов и марок, ничем не выделяющийся старенький «Москвич» белого цвета втиснулся в рядок машин, припаркованных в центре небольшой площади, и там остановился. Пассажир и водитель из машины не выходили.
– По-моему, мастер, мы выбрали не самое удачное место. Обзор как на ладони, – оглянулся по сторонам пассажир.
– Самая лучшая конспирация – отсутствие ненужной конспирации. Не волнуйся, у меня никогда не бывает проколов.
– Вы плохо знаете Питер. Это большой город.
– Для меня это не имеет значения. Принципы работы одинаковы везде. Имеет значение сумма. Но об этом после. Слушаю тебя.
Собеседник, к которому были обращены последние слова, протянул листок, на котором был отпечатан текст.
– Здесь все. Запомните и листок верните мне. Я постарался максимально детализировать условия.