— Чего?! — Остановившись, едва переступив порог, Ксюша резко развернулась и во все глаза уставилась на разговорившегося вдруг ни с того ни с сего Володю. — С каких это пор моя скромная персона стала тебя интересовать?.
— Уж скажешь — скромная! — осклабился Володя, переступая порог ее комнаты и плотно прикрывая дверь за собой. — Я ведь про тебя почти все знаю. И про то, кем ты была раньше. Не раз случалось в твоем ателье подрабатывать. Только ты тогда была птицей другого полета. Такое быдло, как я, не замечала. И помню, на какой крутой тачке раскатывала. А уж про то, какие мужики вокруг тебя крутились, вообще разговор особый.
Вытащив из ящика комода полсотни, Ксюша сунула ее в протянутую руку Володи и с плохо скрытой злостью процедила:
— А теперь вали отсюда…
— Чего ты? — начал он пятиться к двери. — Чего я тебе плохого-то сказал?
— Я сказала — топай! — не выдержав, рявкнула она. — Разговорился тут!..
Вот тут, конечно, Ксюша дала маху. Ведь знала же, что Володя не любит, когда на него повышают голос, и тем не менее позволила себе грубость, подвигнув его на новые откровения.
— Разговорился, значит?! — змеем зашипел он, машинально пряча деньги в карман замызганных брюк. — По-твоему, со мной уже и поговорить нельзя?! Нечисть я для тебя, так, что ли?!
— Начинается… — обреченно вздохнула Ксюша и рухнула на диван, тут же повернувшись лицом к стене. — Иди, Володя, с богом…
И опять она допустила очередной просчет, поскольку Володя был завзятым атеистом. Минут пятнадцать Ксюша слушала лекцию об опиуме для темных слоев населения и про то, куда и кто должен идти с ее так называемым богом. Устав стоять, сосед оседлал один из стульев и, перемежая свою речь красочными непечатными выражениями, принялся разглагольствовать о нравах и падении всех современных верующих, постепенно съезжая с этой темы на тему ее, Ксюшиного, падения.
— Вот ты мной брезгуешь, — брызгал слюной не на шутку разволновавшийся Володя. — А сама?! Сама-то ты кто сейчас?! Шлюхой, конечно, я тебя назвать не могу, потому как ни разу не заметил тебя с кобелями, а вот опустившейся бабой — это да, это пожалуйста. С такой высоты упасть так низко! Ладно бы пила, это понятно… А так ведь трезвая, негулящая, а все равно пропащая… Арбузами торгует! Ха-ха… Кому ни скажи, обсмеются.
— Ты посмеялся? — Ксюша повернула голову, слегка приподнялась на локте и тяжелым взглядом так и пригвоздила соседа к стулу. — Чего ты хочешь?..
— Я… — Поначалу он даже растерялся, но, правда, ненадолго. — Я хочу понять…
— Понять? — Ксюшины брови насмешливо приподнялись. — Понять… Мне бы и самой это не помешало. Только нечего мне тебе сказать, Володечка. Нечего… Понимаешь?